– Разумеется, – со вздохом отвечал Ардарих, поглаживая седую бороду. – Это должно возбуждать враждебные чувства.
– Нечестивый гунн нарочно старается довести аллеманов до отчаяния и принудить к восстанию, – продолжил Визигаст.
– Чтобы вернее погубить вас, – закончил его мысль король гепидов и печально кивнул головой.
– Ко всем прочим притеснениям он прибавил еще злую насмешку и позор. Так, от тюрингенцев Аттила потребовал в придачу к ежегодной дани в триста коней, коров и свиней – еще триста девственниц!
– Я убью, убью собственными руками этого осквернителя дев! – громко крикнул неосторожный, пылкий Даггар.
– Никогда не удастся тебе, отчаянная голова, приблизиться к нему даже на длину твоего дротика, – возразил Гервальт, махнув рукою. – Гунны стерегут каждый его шаг и окружают вождя густыми толпами, точно рой пчел – родимый улей.
– Ну а что же храбрые тюрингенцы, – серьезно спросил король Ардарих, – согласились они на требование Аттилы?
– Не знаю, – отозвался Визигаст. – Года два назад на нас повеяло надеждой: угнетенные народы ободрились и вздохнули свободнее, когда там, в Галлии, – помнишь, друг Ардарих? – большая река, запруженная трупами павших воинов, не смогла продолжить своего течения и вышла из берегов, вскипая кровавой пеной?
– Помню ли я? – простонал гепид. – Двенадцать тысяч моих подданных сложили там свои головы!
– Тогда ему, всемогущему, пришлось отступить в первый раз.
– Благодаря доблестным вестготам и Аэцию! – воскликнул Даггар.
– А когда вскоре после того, – вмешался Гервальт, – грозного воителя заставил уйти из Италии старец, римский священник[3], ходивший, опираясь на палку, то все порабощенные народы в Вечерней стране ожили и подняли головы, в надежде…
– …что пришел конец их испытаниям, и небесный бич сломлен пополам, – договорил Визигаст.
– Тут и там уже вспыхивало пламя свободы! – вставил Даггар.
– Слишком рано! – сурово заметил король гепидов.
– Конечно, преждевременно, – вздохнул Гервальт. – Его погасили потоки крови.
– А теперь, – с негодованием заговорил Визигаст, – Аттила замышляет к весне новые злодеяния. Хотя он всегда умеет искусно скрывать свои планы, – о них можно только догадываться, – но его замыслы должны быть чудовищны, судя по затеянным приготовлениям. Он собирает все свои народы – по крайней мере несколько сот наций из двух частей света: Европы и Азии, а из третьей – Африки – ему протягивает руку для страшного союза кровожадный