Как в те годы, когда эта лестница казалась ей вызовом для ее маленьких девчоночьих ног, Мательда играючи перепрыгивала через блестящие камни, сразу через две-три ступеньки, и срезала углы, пока не очутилась в вестибюле перед выходом на улицу. Там она заметила трех уткнувшихся в угол свиней. Тесно прижавшись друг к другу, они искали защиты от колючего зимнего ветра, который дул со стороны площади перед дворцом. Везде в городе было полно этих животных. Они валялись в грязи рядом с каналами, рылись на лужайках и в рощицах, которых на острове было совсем немного, и зачастую забирались в дома в поисках пищи и тепла. Нередко эти непрошеные гости потом оказывались в желудках своих новообретенных хозяев. Вообще-то, свинья принадлежала тому хозяину, чье клеймо было у нее на спине, но, как только животное оказывалось на свободном выгуле и проникало в чужой дом, ее владельцем сразу же становился хозяин этого дома. По крайней мере, так гласило Венетское право – один из самых первых кодексов.
Мательда любила этих беззлобных животных. Здесь, в вестибюле дворца, она остановилась и задумчиво посмотрела на трех прижавшихся друг к дружке свиней. «Они такие мирные, – подумала она, – и тем не менее мы их убиваем. Нет, – поправила она себя, поразмыслив, – мы убиваем их, потому что они такие добродушные. Они такие, как мой отец. Или он перестанет быть таким мягким, или трибуны убьют его, как животное».
Когда охранник зашел с улицы и обнаружил свиней, он начал выгонять их своим копьем, пока все трио с хрюканьем и визгом не выскочило через ворота на улицу. Мательда пошла за ними. Яркий дневной свет на какой-то момент ослепил ее, и она закрыла глаза. Теперь она слушала шум города: шум прибоя, крики чаек, пение ветра в камыше. Так звучала музыка ее жизни, эти звуки постоянно сопровождали ее и днем, и ночью. «Какой мрачной, наверное, должна быть жизнь в другом месте, где не слышно этих звуков!» – представилось Мательде.
Когда она снова открыла глаза, то уже знала, где находится и куда надо свернуть. Приподняв свое одеяние обеими руками, чтобы защитить его от грязи, она стала пробираться вдоль каменной стены дворца. Туда, за угол черной от пожаров башни, скорее всего, и упало письмо.
Как она и ожидала, Рустико из Маламокко уже был на месте и искал его. Он как раз повернулся к ней спиной, так что Мательда, узнав его черную, украшенную серебряной вышивкой накидку, успела спрятаться за кустом бузины. Она ни в коем случае не хотела с ним встречаться.
Мательда затаила дыхание и бросила взгляд поверх веток. Где-то рядом с ней фыркнул конь. Его всадника нигде не было видно. То, что девушка оказалась рядом с ним, похоже, беспокоило коня. Мательда подошла на полшага ближе к вороному жеребцу