– Будет преследовать нас, – ответил фон Меллентин, – но не сразу. К счастью, они всегда медлительны на подъем. Хотя рано или поздно они попробуют осуществить прорыв.
– Вопрос только в том: где и когда? – подытожил Роммель.
– Совершенно точно, – согласился фон Меллентин. Казалось, он колеблется, говорить дальше или нет. – Среди сегодняшних сводок есть одна, которая вас заинтересует. На связь вышел наш агент.
– Агент? – Роммель нахмурился. – А, тот! – Он вспомнил. Он летал в оазис Джало, расположенный глубоко в Ливийской пустыне, чтобы проинструктировать этого человека, прежде чем тот начал свой длинный марафон. Вульф, вот как его звали. Роммель был поражен его храбростью, но сомневался насчет его шансов на успех. – Откуда он передает?
– Каир.
– Так, значит, он туда добрался! Ну, уж если ему такое по плечу, то он может все. Возможно, он подскажет нам, когда будет прорыв.
В разговор вмешался Кессельринг:
– О Господи, вы же не собираетесь полагаться на шпиона?
– Я ни на кого не полагаюсь! – вспылил Роммель. – Это на меня все полагаются.
– Я рад. – Кессельринг, как всегда, сохранял спокойствие. – От разведки не бывает много пользы, а от шпионов и подавно.
– Согласен, – несколько поостыл Роммель. – Но у меня такое ощущение, что с этим агентом все может получиться иначе.
– Что-то я сомневаюсь, – покачал головой Кессельринг.
4
Елена Фонтана посмотрела на свое отражение в зеркале и подумала: «Мне уже двадцать три… Видимо, я начала дурнеть».
Она прильнула ближе к зеркалу и стала внимательно себя изучать в поисках признаков увядания. Цвет ее лица был идеальным, карие глаза чисты, как горное озеро. Ни о каких морщинах не могло быть и речи. Детское личико с прекрасным овалом, и наивный целомудренный взгляд. Елена вела себя как коллекционер произведений искусства, разглядывающий свой лучший шедевр: она думала о своем лице как о собственности. Стоило ей улыбнуться, и лицо в зеркале улыбалось в ответ – легкой, интимной улыбкой с намеком на озорство. Девушка хорошо знала, что от подобной улыбки мужчин прошибал холодный пот.
Она взяла со стола записку и перечитала ее.
Четверг
Елена, милая!
Боюсь, между нами все кончено. Моя жена обо всем узнала. Мы кое-как уладили это дело, но я пообещал никогда с тобой не встречаться. Ты, конечно, можешь остаться в квартире, однако я больше не смогу за нее платить. Мне очень жаль, что все так получилось… Но я думаю, мы оба знали, что это не может длиться вечно.
Удачи тебе.
Твой Клод.
Вот так, подумала она.
Она порвала записку, полную дешевых штампов. Клод, толстый бизнесмен, наполовину француз, наполовину грек, владел тремя ресторанами в Каире и одним в Александрии. Он был образованным, веселым и добрым, но при первых же трудностях потерял к Елене интерес.
За шесть лет это уже третий случай.
Все началось