Дойл пожал плечами и снова исчез. Картер расправился с едой, облизал жирные пальцы и глубоко вздохнул. Трубки они с Уолгастом подняли почти одновременно.
– Как самочувствие, Энтони? Получше?
В трубке слышалось тяжелое, с присвистом, дыхание Картера. Его глаза, еще десять минут назад по-звериному настороженные, покрылись поволокой. Калории, молекулы белка и сложные углеводы оказали на ослабевший от дрянной еды организм эффект разорвавшейся бомбы. Уолгаст все равно что неразбавленным виски Картера напоил!
– Да, сэр. Спасибо.
– Человеку нужно есть. Нельзя же одними оладьями питаться!
Возникла пауза. Картер медленно облизал губы, а потом чуть слышным шепотом спросил:
– Так что вы от меня хотите?
– Не-ет, Энтони, ты все напутал, – покачал головой Уолгаст. – Это я должен понять, что могу для тебя сделать.
Картер вперил глаза в стойку – перемазанный жиром памятник недавней трапезе.
– Это ведь он вас послал?
– Кто «он», Энтони?
– Муж хозяйки. – Картер поморщился: воспоминание было не из приятных. – Мистер Вуд. Однажды он навестил меня и сказал, что обрел Иисуса.
Да, в досье это свидание упоминалось. Два года прошло, а Картер по-прежнему о нем думает!
– Нет, Энтони, клянусь, он меня не посылал.
– Я сказал ему, что раскаиваюсь! – не унимался Картер, хотя его голос предательски дрожал. – Всем сказал, но повторять не собираюсь, сколько можно?!
– Никто тебя не заставляет повторять. Я знаю, что ты раскаиваешься, именно поэтому и приехал сюда из такой дали.
– Из какой еще дали?
– И дальней дали. – Уолгаст медленно кивнул. – Из дальней-предальней дали… – Брэд сделал паузу, изучая лицо Картера. Этот кандидат отличался от других, явственно отличался. Уолгаст почувствовал: вот он, шанс, подобный внезапно распахнувшейся двери.
– Энтони, а что, если мне по силам вытащить тебя отсюда?
– О чем это вы? – уточнил Картер, буравя гостя настороженным взглядом.
– О том самом. Мне по силам тебя вытащить. Сегодня, сейчас. Ты уедешь из Террелла и никогда не вернешься.
В глазах Картера читалось замешательство: слова Уолгаста казались ему совершенно непостижимыми.
– По-моему, вы просто дурака валяете!
– Нет, Энтони, это правда. Потому я и приехал из такой дали. Ты человек особенный, хотя сам вряд ли это осознаешь. Ты особенный, можно даже сказать, уникальный.
– Я выберусь отсюда? – нахмурился Картер. – Нет, даже пробовать не стоит, прошло столько времени… Мою апелляцию отклонили – адвокат в письме так и написал.
– Энтони, речь не об апелляции! Предлагаю кое-что получше – выбраться отсюда. Ну, что скажешь?
– Скажу, что звучит здорово! – Картер откинулся на спинку стула и, вызывающе засмеявшись, скрестил руки на груди. – Скажу, что звучит слишком здорово, на правду не похоже.