– Окончательно совесть потеряла! – произнесла Татьяна, понимая, что переборщила.
– Ты зачем приехала?!.. Нотации читать? Так я их с детства наизусть выучила – и про совесть, и про девичью гордость! И что соседи скажут!..
В стену застучали.
Лена закричала ещё громче:
– А мне наплевать, кто что скажет!!!.. Да что с тобой говорить!.. Вы же с отцом в двадцатом веке навсегда остались!
– А ты откуда свалилась?.. – спросила Татьяна вполголоса, кипя от негодования. – Гостья из Будущего, блин!.. Перестроилась она! Хочу – блажу́, хочу – рожу́!.. Во, деловая! А если не родишь больше?!.. Сказать, чего приехала?.. Чтобы ты аборт не смела делать! Поняла?!..
Лена опешила:
– Что?..
– То! Я пять лет лечилась, пока Аньку не родила! Да я лучше сама под нож лягу!..
– Ты это серьёзно?.. – тихо спросила Лена.
– Ну, за что мне такое?! – привычно запричитала Татьяна. – Куда ни ступишь – всё в дерьмо вляпаешься!
…Спустя час Алёна провожала мать на остановке такси.
– Может, ещё помиритесь?.. – с надеждой спросила Татьяна, хотя, зная твёрдый характер младшей дочери, который, будь он неладен, был один в один, как и у неё.
В подтверждение этому та категорически покачала головой.
– Ну и наплюй! Сами вырастим….
– Вам куда? – подъехал к ним водитель на «фиате» с «шашечками».
– На Озёрную… – сказала Татьяна и стала ему объяснять.
– Да знаю я!.. – ответил водитель. – Там у меня тётка живёт…
Татьяна села на заднее сиденье.
– Юлечку, вот, вырастили, пока Анька свою жизнь устраивала!.. – закончила она Алёне свою мысль. – И твоего вырастим… А этого – не смей делать! Поняла?
Они обнялись и расцеловались.
– Спасибо, что приехала! – улыбнулась дочь матери.
– Ты уж прости меня… – ответила Татьяна.
Родственные чувства вновь крепко взялись за руки…
…Уже вечерело, когда Татьяна вернулась на Озёрную.
По пути домой зашла в продуктовый купить хлеб и сахар.
Её тут же заметила Настя – подруга Лены, работающая продавщицей.
– Ой, тёть Тань!.. – обрадовалась она. – А нам только что «Бородинский» завезли! Возьмете? Ещё горячий!..
– Возьму, – строго ответила Татьяна.
Настя удивилась:
– А вы чего на меня так смотрите?.. – спросила она, положив на прилавок кирпич «Бородинского» в целлофановом пакете.
– И кило сахара, – сказала Татьяна, не отреагировав на её вопрос. – Ты про Алёну знала?..
– Что знала?.. – не поняла Настя, достав с полки сахарный песок.
– Что «залетела» она! Глаза-то не отводи!..
Настя всегда пугалась этих слов от Татьяны Васильевны. Ей сразу казалось, что мать Лены её допрашивает, как делали это в кино злые следователи – направив в лицо задержанного яркий свет от настольной лампы.
– Честное слово, тёть Тань, не понимаю, что у них там с Мишкой произошло! Они даже о свадьбе думали – и вдруг… С вас семьдесят рублей, ровно… Вы по карточке или наличными?
– Та-ак!.. –