Было время, когда хорасанские ильхани отощали и, чтобы сколько-нибудь прибавить себе жиру, решили произвести аломан в таких размерах, чтобы вся Туркмения обратилась в тучу придорожной пыли. С этою целью многие тысячи всадников спустились с гор, но они не ожидали встречи с Нур-Верды-ханом. Встреча же была для Ирана убыточная. После нее вся степь и горы до Буджнурда и Кучана покрылись высокими шапками шиитов, а копыта их коней забыли надолго дорогу в Теке.
Ни одна хорасанская крепость не могла устоять против штурмовой лестницы Нур-Верды-хана, как не устояла бы против него ни одна восточная красавица. При этом, губя врагов, он не отпускал от себя ни одной нищей без харвара пшена.
Но в жизни каждого человека есть загадка, смысл которой не дано уразуметь смертным. Воин по призванию, батырь по многим совершенным подвигам, Нур-Верды-хан умер не в бою, а у себя в кибитке, заразившись язвой от любимого коня. Так он и не дождался счастья помериться силами с русским сардаром.
После него остался сын – надежда всего Теке, – но этот пал в стычке с русскими, повергнув свою мать в неописанную скорбь. Рааби-Гизель дала после его смерти клятву принести все свое громадное состояние в дар теке для войны с неверными. Вот этот ее подвиг и принес ей титул Улькан-хатун.
Она даже вышла замуж за Софи-хана исключительно с целью возвести его в сардары и поставить в войне с русскими главой военной силы. Но – увы! – она ошиблась. Народ не признал его достойным этой власти, так как он походил скорее на купца, нежели на истинного батыря.
Оставшись верным Эвез-Мураду-Тыкма, народ избрал в помощь ему соправителей по одному из каждого колена, с тем чтобы это четверовластие ведало войну и мудрость. В состав его вошли: от колена сычмаз – Эвез-Дурды-хан, от колена бек – Ораз-Мамет-хан, от колена векиль – Мурад-хан и от баш-дашаяк – Хазрет-Кули-хан. Все они были люди законнорожденные, украшенные добрым именем, седыми бородами и рубцами, заменявшими в степи медали за храбрость. К этому совету примкнули домашний святой Керим-Берды-ишан и добровольцы из потомков пророка, а также люди, знавшие Писание и изучившие Коран в бухарских медресе.
При избрании сардара партия ханум попробовала было подорвать доброе имя Эвез-Мурада и поставила щекотливый вопрос: можно ли доверить судьбы народа человеку, который часто бывал в Шагадаме и получал от русского начальника деньги и халаты? Но этот избирательный маневр не удался. С одной стороны, никто не решился подтвердить клятвой, что Эвез-Мурад-Тыкма получал от русского начальника деньги и халаты, а с другой – теке признавали, что в их племени никогда не было и не будет изменников. Против такого доказательства не могла устоять даже партия Улькан-хатун.
О’Донован чувствовал бы себя превосходно, но, к сожалению, его фляжка была суха, а избытком баранины и риса нельзя пополнить недостаток в коньяке.
– Не