Две его тени. Научно-нефантастическая и реально-немистическая повесть. О. Сольви

они мастерски, как чингачгуки. Нашими ушами и услышать-то нельзя… Леха тогда заорал мне на испанском, чтобы на кубинцев подумали: «Беги!» И гранату в них… Я потом от кубинцев узнал, что его несколько суток пытали, раненого… У него дочка маленькая осталась. Когда Алексей из очередной командировки возвращался, она спать не ложилась, пока он домой не придет; говорила: «Мой папа – самый главный герой». Света, жена его, заболела потом сильно. Несколько операций перенесла. В старуху превратилась… Как мне с этим жить? Я не знаю, как… – выдохнул он почти беззвучно и вдруг схватился за голову и застонал. Потом, внезапно скорчившись, начал сползать со стула на пол.

      Евгений побледнел и схватил телефон:

      – Алексей Васильевич, скорее!

      – Иду! Ничего не предпринимай, Женя, слышишь?

      Через две или три минуты в комнату влетел Алексей Васильевич с тонким металлическим чемоданчиком в руках, за ним подоспела и Наталия Ивановна. С плохо скрываемым волнением она смотрела на Игоря, закрывающего голову руками:

      – Женя, это приступ. Чем вы его спровоцировали?

      – У меня записано. Он говорил о друге, который спас его ценой жизни.

      Алексей Васильевич снял со стены трубку и прогремел: «Сгорину срочно кеторолак внутривенно, тридцать. Срочно!» Мгновенно перед кроватью Игоря появилась милая девушка, хрупкая и сосредоточенная, без всяких следов недосыпа, и привычно-спокойно стала вводить в вену анальгетик. На кровати прямо на Игоре сидел Евгений, который держал при этом его руку, как щипцами.

      Через минуту Алексей Васильевич склонился у изголовья:

      – Игорь, слышишь меня? Тебе лучше?

      – Да… Но горит… горит, – с явным усилием выговорил тот.

      – Кáк горит голова? Скажи где?

      – Пучками режет. Ог-огнен-ными… Пить дайте!

      Оборачиваясь к медсестре, Алексей Васильевич произнес:

      – Давать только коктейли из списка. Можно комбинировать. Температура – от двадцати до двадцати пяти. Пусть пьет, сколько хочет. Жду звонка через десять минут. Мы будем у меня.

      Все трое вышли. Время подходило к двум часам ночи. В профессорском кабинете повисло тревожное напряжение… Нарушила его Наталья Ивановна, заявив, что алгоритм необходимо срочно менять:

      – Никаких путешествий по лабиринтам памяти быть не может. Чтобы принудить его к воспоминаниям, надо иметь гарантии, что мы не вторгнемся в негативно-токсичную зону, – и, тяжело вздохнув, добавила, противореча самой себе, – не представляю. Только исследования и анализы? Это же годами может длиться!

      – Второй тупик за один день. Воистину, мы сегодня вступили в новую эпоху, – с растерянным видом пробормотал Алексей Васильевич. – Женя, включите запись!

      Глава 7. Олег

      «Мама… Доброе, как всегда, спокойное лицо. Хорошо, что вокруг нее светло. А солнца нет. Интересно…»

      – Ты так далеко, мама! Даже не могу подойти к тебе. Каким я был идиотом, прости…

      – Олег,