– Как я могу к тебе обращаться? Я думаю, что «Эй, ты!» не самый удачный вариант! – она робко улыбнулась, поднимая глаза.
– Стас.
– Это настоящее имя? Или только что придумал?
– Секрет! Когда-нибудь узнаешь!
– Что я могу делать?
– В смысле?
– Я не привыкла быть чьей-то нахлебницей! Смотри, я могу стирать, убирать, готовить есть, ухаживать за садом… – начала перечислять Маша, загибая пальцы.
– Мне это не интересно! – перебил её Стас. – У меня есть люди, которые занимаются всем этим.
– Угу… – в третий раз кивнула она.
Сидя на краешке стула, Маша застыла, словно изваяние, лишь нервно теребя пальцами пояс халата. С минуту она смотрела отрешенно в сторону, после прикусила губу и резко встала. Обойдя стол, она вплотную приблизилась к Стасу и потянув за поясок, повела плечами, позволяя халату соскользнуть. Мужчина ошарашенно уставился на обнаженное тело, покрытое синяками и ссадинами.
– Тогда остается только это… Давай поскорее закончим и я пойду! – её голос буквально звенел от напряжения, но эмоции надежно прятались за маской равнодушия и хладнокровия.
– Оденься! – Стас поднял халат с пола, накидывая ей на плечи. – И запомни, больше так не делай никогда!
– Тогда что тебе нужно? У меня больше ничего нет! – тихо спросила она, нервно запахивая полы халата.
– Ничего.
– Так не бывает! Ты думаешь, что я поверю в доброго самаритянина, приютившего бедняжку из жалости?
– Почему бы и нет?
– Мне лучше уйти! Верни одежду!
– Куда ты пойдешь?
– Не твое дело!
– В любом случае, я уже говорил, что одежду твою отправили на помойку, поэтому придется дождаться Нину, она что-нибудь придумает!
– Хорошо! Ладно! Ну… я пойду?
– Да, конечно!
– Эмм… Ну… Пока!
– До встречи! – автоматически кивнул Стас, удивленно глядя вслед девушке.
Когда за ней закрылась дверь, Стас облегченно выдохнул. Жизнь его сталкивала с разными людьми, у которых, подчас, бывали очень отвратительные привычки, но это… Крайняя степень отчаяния должна была руководить женщиной, которая пережив надругательство, смогла хладнокровно предложить себя, словно разменную монету, в уплату вымышленного долга.
Сейчас он стал понимать, насколько тяжело ему будет найти общий язык с Машей. Она замкнута, не доверяет никому и категорически отказывается признавать наличие доброго сердца у кого-либо. Из этого можно было сделать только один вывод – жизнь всегда ставила её, простите, раком и имела, как хотела, вдалбливая в маленькую головку мысль о том, что за все нужно платить.
Глава 2
«Стыдно-то как!» – думала Маша, сидя на кровати в своей комнате. – «И кушать хочется!». Несколько дней, которые она провела на улице, пытаясь спастись от своего палача,