В различных «хрониках» сообщается о покушении Рогнеды на своего мужа и ссылке ее с сыновьями в Изяславль около 987 года (современный Заславль – город в Минской области), позже ставшим частью полоцкого княжества. Свободолюбивый образ Рогнеды особо вдохновлял многих исследователей и
творческих людей, ей приписываются и, видимо, не даром, такие слова – «Мы и в постели независимы» (пер. с польск.) [3].
Драматические события жизни Рогнеды не раз воспевались поэтами, вдохновляли художников. Поэт-декабрист Рылеев посвятил ей поэму «Рогнеда», русский композитор Серов – оперу, а грузин, Андрей Мдивани, балет «Страсти – Рогнеда».
Рогнеда и Владимир
картина А. Лосенко, Русский музей
Есть версия о возвращении Рогнеды к жестокому мужу, о нравственном перевороте Великого князя Владимира после неудавшегося покушения Рогнеды на него, о малолетнем отроке Изяславе, защитившем мать от меча разгневанного отца, о прощении Рогнеды князем. Но, так или иначе, у нее родилось еще три сына и три дочери, в том числе и самый значительный для истории, для Киевской Руси – Ярослав Мудрый (980—1054).
Рогнеда не только сама вырастила своего первого сына Изяслава, позже прозванного летописцем – «книжником», но была и в роли регентши при малолетнем князе, руководила восстановлением Полоцка, разрушенного Владимиром. Она стояла в начале нового подъема и возрождения Полоцкого княжества. В это время город был перенесен на более высокое и неприступное место, на левый берег Двины, в устье реки Полота.
Рогнеда воспитала и обучила книжной грамоте и еще одного сына, будущего Великого князя Киевской Руси, Ярослава Мудрого. Как и любая другая женщина пестует свое дитя, именно она вложила в него свою любовь к знанию, к свободе, понятие о равноправии женщин.
«Отрицательно относившийся к многоженству, Ярослав Мудрый никогда не забывал печальной участи, постигшей в свое время его мать Рогнеду Рогволодовну. Составитель «Русской Правды», он юридически закрепил право славянских женщин на проявление собственной воли при выборе супруга.
В статьях «Устава» князя Ярослава Владимировича предполагалось наказание родителей, не считавшихся со свободной волей невесты в делах замужества не только в тех драматических ситуациях, когда девушки совершали самоубийство из-за брака поневоле, но и в тех случаях, «аще девка восхощет замуж, а отец и мати не дадять. Такого гуманного отношения к женщине, как в „Руском праве“, не знало в Xl веке законодательство ни одной европейской страны». Цитирую эту выдержку из сборника М. Ганичевой – «Самые