Я смотрю на нее и, открыв было рот, хочу сказать, что тоже скучаю по папе и тоже хочу, чтобы он был здесь. Но что-то меня останавливает. Или я сама себя останавливаю. Наверное, всему виной нехватка кофеина. Одного глотка явно недостаточно для смелости, которую дает целая чашка. К тому же я просто не хочу разозлить Кэтрин. Пусть уже выпьет свой кофе, успокоится и наконец уберется из дома.
Она переворачивает страницу журнала и опять хватается за ножницы, чтобы вырезать купон на зимнюю куртку. Сейчас июнь. Мы в Южной Каролине.
Но тут Кэтрин прочищает горло:
– Даниэлль, сделай что-нибудь, чтобы эта дворняжка заткнулась.
– Но…
– Немедленно, – приказывает она и жестом велит мне поторопиться.
– Конечно, моя королева, – говорю я еле слышно.
Кэтрин складывает купоны и достает статью о последнем выходе на красную дорожку Джессики Стоун. Я же извлекаю из холодильника остатки вчерашней вырезки и выскальзываю через черный ход.
Бедняга Франко сидит в луже около будки и месит хвостом грязь. Сквозь щель в заборе на меня смотрит грязно-коричневая такса в грязном красном ошейнике. Прошлой ночью шел дождь, и будку залило, как я и предупреждала мистера Рамиреза, извините, Джорджио.
Мистер Рамирез принес Франко домой через пару недель после свадьбы со второй бывшей женой, наверное, чтобы точно не захотелось завести ребенка. Однако после развода пару лет назад он практически живет на работе, поэтому Франко позабыт, как неудачная идея. Затопленная будка – лишнее доказательство этому. Хорошо, что бедняга Франко умеет держаться на плаву.
Я пододвигаю коробку с едой к щели и чешу собаку за ушами, пачкая пальцы в грязи.
– Вот хороший мальчик. Накоплю денег и вытащу нас обоих отсюда. Что ты об этом думаешь, второй пилот? – Его хвост бешено шлепает по грязи. – Я даже найду нам одинаковые солнцезащитные очки. Будет полный набор.
Язык Франка в согласии свешивается изо рта. Интересно, существуют ли солнцезащитные очки для собак? Представляю картинку: мы с Франко втискиваемся в потрепанную машину, устремляемся по единственному шоссе, ведущему из города. И, конечно, оба в очках. Едем прямиком в Лос-Анджелес.
Сколько себя помню, у меня все время чесались руки что-то создавать, писать. Я исписывала толстые тетради, дописывала фанфики, снова и снова прячась в страницах чужой жизни. Если папа был прав, и я могу все, могу быть кем угодно, я хотела бы сделать шоу наподобие «Звездной россыпи», рассказать другим странным детям, что они не одиноки. Я сделаю это, когда окончу школу. Через год. По крайней мере, начну. Изучу кинодраматургию, научусь писать сценарии. У меня уже есть нечто вроде портфолио. Сейчас я удовлетворяю жажду творчества в блоге «СтрелокПовстанцев». Пишу о том, что знаю наверняка. О «Звездной россыпи». Моим билетом отсюда станут этот блог и деньги, которые я зарабатываю в автокафе. Когда-нибудь это произойдет.
– Даниэлль, – орет мачеха из кухонного окна.
Я проталкиваю остатки