– Дело не в гордости. Дело в доверии. Вот скажи – ты доверяешь мне? Я бы на твоем месте не доверял. А значит что? Правильно. Никакого стоящего дела не дашь. И что у нас в итоге получается? Я буду неприкаянным слоняться по Кремлю, старательно избегая попытки меня втянуть в бесконечную череду интриг. Рано или поздно мне это надоест. Признаться, уже надоело, но я пока держусь.
– Пугаешь?
– Тебя? Ты издеваешься? – усмехнулся Дмитрий.
– Хорошо, – после минутной игры в гляделки произнес царь, – а если я поручу тебе какое-нибудь дело? Тебя это устроит?
– Вопрос в том, какое дело и какова степень свободы. После плена я терпеть не могу, когда у меня над душой стоят.
– А что ты хочешь?
– Хочу я много, но не все царству по карману. Мореходный канал на краю света – не самая моя безумная идея. Вопрос нужно строить иначе. Что я могу? Что я знаю? Что могу полезного принести царству? Если дать мне то, в чем я не разбираюсь, – напортачу. Ни державе пользы, ни мне удовольствия. А его без успеха в деле не достигнуть. Если…
– Хорошо, пусть так, – перебил его Борис. – Что ты можешь и хочешь?
– Если брать те вещи, что можно делать, не уезжая в другие города… Ведь ты, я полагаю, меня из Москвы не отпустишь?
– Я бы отпустил, – ухмыльнулся царь, – в Холмогоры или еще куда подальше, но бояре не позволят. Ты нужен здесь. На виду у всех.
– Тогда ничего, кроме военного дела, не остается. Как показала Ливонская война, воинство Русского царства может гонять только диких татар. Столкновений с серьезными современными армиями оно не выдерживает. Обезлюдело царство не просто так. И это при том, что в Польше далеко не лучшие войска собрались. Разве что крылатые гусары хороши, но и те – не все. Уже добрые полвека на поле боя господствуют испанские терции. Их считают непобедимыми и несокрушимыми. Конечно, это преувеличение. Нет несокрушимых армий, но на текущий день это лучшее, что смогли придумать.
– Ты хочешь получить под свое командование войска? – усмехнулся царь.
– Я хочу получить возможность набрать охочих людей для формирования такой терции. Вооружить ее и подготовить к сражениям. А потом сдам, кому укажешь.
– И сколько тебе нужно воинских людей под начало?
– Около трех тысяч для строя и тысячу в обоз. Но тут есть особенности. Терции лучше набирать не из иноземцев, а из своих, местных. Немцев же брать только тех, что осели здесь, семьями вросли. Службу им нести не как стрельцам, а находясь на контракте и полном довольствии, дабы ничего не отвлекало от дел. Тут и жалованье, и кормление, и прочее. А на занятие своими делами – запрет. Сложностей будет много. Сразу все и не обговоришь.
– Четыре тысячи воинских людей, значит, под свое начало хочешь?
– Это полный состав. Много. Поэтому и говорю – не дашь мне столько, ибо не доверяешь. А если и дашь, то ограничишь в делах всемерно или в деньгах. В общем – пустое все это, – махнул Дмитрий рукой. – Зря только воздух сотрясаю.