– Все! – сказал Рифт. – Теперь дело за астронавигаторами. Скоро они скажут нам, как далеко мы вышли от цели. Что вы думаете, Див?
Инженер-пилот показал на тусклое светило диаметром в четыре-пять сантиметров, наполовину скрытое рамкой экрана и ранее не замеченное Фай Родис.
– Если это солнце Торманса и оно размером с наше, то до него может быть всего триста-четыреста миллионов километров. Это пустяки.
– А если не оно? Какое-нибудь из той пятерки? – спросил Соль Саин.
– Тогда придется странствовать долго… или снова входить в нуль-пространство, но уже без заранее подготовленной на Земле сетки. Будет беда, но я верю и расчетам Земли, и нашим астронавигаторам. Не в первый раз они ведут ЗПЛ, – спокойно сказал Див Симбел.
Чеди Даан осторожно спустила ноги на упругий пол.
– Как чувствуете себя, Чеди? – заботливо спросил Гриф Рифт. – Может быть, вызвать Эвизу? Все-таки мы рисковали, подвергая вас такому испытанию. Я понадеялся на тщательную тренировку всего нашего экипажа.
– И не ошиблись, – выпрямилась Чеди, изо всех сил стараясь преодолеть слабость в ногах и мерцание перед глазами.
Трое водителей звездолета одобрительно переглянулись. Она отвечает так, как будто терять сознание дважды за короткий промежуток времени для нее было обычным делом. Чеди уловила смешливую искорку в темных глазах Соль Саина.
– Почему вы не заботитесь о Фай Родис? Она тоже впервые попала в нуль-пространство.
– О Фай Родис никто не тревожился, – Гриф Рифт понизил голос, – она не только вела раскопки на дальних планетах, но и прошла все десять ступеней инфернальности.
– Зачем? – изумилась Чеди Даан.
– Историки делают это, чтобы глубже понять ощущения людей давнего прошлого.
Чеди порозовела от наплыва смешанных чувств. Второй раз в тесном мирке из тринадцати людей она недооценила человека. Положительно, нельзя считать себя социологом раньше пятидесяти лет. Хорошо, что машинная лингвистика – область, в которой она может верить в себя. Сколько еще сюрпризов принесет ей дальнейшая работа с товарищами по экспедиции? Она пошла в свою каюту, бросив искоса взгляд на Фай Родис. Опершись на спинку кресла, та смотрела на недоброе мерцание созвездия Красных Солнц. Чеди вдруг вспомнилась картина одной из художественных выставок. Безотрадный ландшафт: гряды бурого камня, осклизлые и покрытые извилистыми полосами грязно-коричневой растительности – длинных, стелющихся, похожих на водоросли косм. Низкое облачное небо подпиралось, точно колоннами, рядами красно-ржавых ажурных башен. На балках ближайших загадочных построек висели те же коричневые клоки, отклоненные в сторону упорным и равномерным ветром. Спереди крупным планом была изображена женщина в сложном