– Это не драгоценный металл? – поинтересовался пограничник.
– Нет! Его уже в таможне проверяли, – ответил Симонов, жалея, что вообще, зря затеял эту историю с подарочным танком.
Араб крутил в руках танк не зная, как поступить. Пограничник спросил:
– Вы военнослужащий? Кому везёте подарок?
Тщательно подбирая слова, стараясь не выдать своё волнение, Володя пояснил по-арабски, что он подполковник, советник командира танковой бригады, подарок везёт для своего друга – командира бригады генерала Амина – племянника президента Асада.
Он думал, что сириец его не поймёт. Но тот всё прекрасно понял, вернул танк Симонову и показал рукой – проходите. Уходя, Володя повернулся и ответил пограничнику:
– Я военный советник, а танк, подарок сирийскому генералу!
Заняв в салоне свое место, Симонов вновь оказался рядом с аспирантом из Краснодарского ВУЗа. Чему тот очень обрадовался, чистосердечно признавшись, что хотел бы в полёте поговорить, как он выразился, «со свежим человеком».
«Свежий человек» Симонов не возражал, сказав, что будет рад такой беседе, и подумал:
– Это будет прекрасная возможность освежить свой «арабо-хабирский» диалект, после месячного отпуска.
Одним из последних пассажиров в салон вошёл тот самый молодой араб, с которым Симонов поругался у билетных касс в Москве. По-видимому, он провожал своего друга вылетающего другим рейсом, и чуть не опоздал на свой. Не глядя по сторонам, он быстро прошёл в глубину салона.
Володя огляделся, Boeing на котором им предстояло лететь, был не настолько стар, сколько неухожен. Внутренняя отделка бортов и материал пассажирских кресел были «замусолены» и, по-видимому, никогда не встречались с шампунем. Спинка среднее кресла в переднем ряду не стопорилась и попытка полной женщины-пассажирки его немного опустить, кончилось тем, что спинка, вместе с пассажиркой, загремев, упала на колени сидящего сзади аспиранта. Все усилия поднять и застопорить её, закончились ничем. Стюардесса увела полную даму в хвост самолёта. На иллюминаторе отсутствовало внутреннее стекло, и позже, по просьбе пассажира сидящего у стенки, его заткнули подушкой.
Наконец, сборы закончились, самолёт медленно покатили на рулёжку.
Симонов сидел у прохода, и в иллюминатор противоположного борта видел удаляющийся аэровокзал и крыло самолёта. Через какое-то время, двигатели загудели, самолёт вырулил на старт. Постояв, и собравшись с силами, ринулся вперёд, слегка покачиваясь на стыках плит. Скорость нарастала, Володя обратил внимание, что крылья лайнера трясутся от неровностей полосы и вибрации. Это его очень удивило. Возможно, они также тряслись и на других самолётах, чего он не замечал. Но тут они тряслись так, будто собирались, мощно взмахнув, птицей поднять самолёт в небо.
Всё обошлось, шасси оторвались от земли, крылья замерли, самолёт набрал высоту, табло