– Обманщица! Из-за тебя мы едва не убили невинных людей! Ведьма! – кричали со всех сторон.
И только один юноша повернулся лицом к толпе и яростно закричал.
– Неправда! Это всё ложь! Не верьте им!
В нём говорила страсть, это было видно любому. Он любил Лизу, но многие, не без оснований, тут же решили, что и здесь замешано колдовство. Кое-кто пожалел парня, другие отнеслись к нему с пренебрежением, но никто не обратил на его слова ни малейшего внимания.
Ситуация снова становилась опасной. Только что толпа едва не разрушила по камешку дом, добираясь до колдуна. Теперь также горячо она требовала выдать ведьму. Тем более что число защитников уменьшилось: Артём унёс окончательно потерявшую сознание Маргариту в дом. Хорошо было уже то, что Григорию не приходилось больше удерживать свою сестру. Бежать ей всё равно некуда, и она достаточно умна, чтобы понимать, что брат и его друзья – единственное, что мешает толпе ворваться в дом. Сейчас она, даже если б могла, не стала бы ничего предпринимать против них. Слуга, с которого сняли чары, ещё не пришёл в себя. Таким образом, реальной угрозой для неё был только один человек, до этой минуты остававшийся лишь свидетелем. После неудачной попытки увести старика из этого дома он стоял, ни во что не вмешиваясь, и внимательно наблюдал за происходящим, не упуская ни одной мелочи. Он остановил разгорячённую толпу, просто подняв руку. В то же мгновение воцарилась тишина.
– В доме есть и другие люди? – произнёс он тоном командира, ведущего допрос.
– Да, – ответил Григорий прямо.
– Они тоже заколдованы?
– Да.
– Пусть она расколдует их.
– Сейчас она не в состоянии это сделать.
– Да, я видел. Я мог бы подождать, пока она придёт в себя. К сожалению, люди на это не согласятся. Если старикам нельзя помочь быстро, нам остаётся только убить ведьму и тем самым защитить других от такой участи. Если мы будем ждать, ведьма, чего доброго, сбежит или ещё что-нибудь придумает и вывернется.
Лиза презрительно глянула на говорившего. Он мог бы быть одним из этих самых стариков, не прояви Григорий такого упрямства. Тогда бы он защищал её любой ценой.
Григорий вклинился между добровольцем и сестрой.
– Я не дам вам её убить. Клянусь чем угодно, что она никогда больше ничего подобного не сделает.
Они смотрели друг другу в глаза. Доброволец отступил первым.
– Я верю вам, – глухо сказал он, нахмурив брови. – Но в её интересах уехать отсюда куда-нибудь подальше и сегодня же. Люди готовы к насилию. Она сама настроила их на это. Теперь им нужна жертва. И это будет ваша сестра, если станете медлить. Вы должны уйти.
– Мы