Где-то наверху, на чердаке раздавался скрип старых стропил от сильного ветра, и этот шум как-то скрадывал его шаги. Под высокими темными потолками, куда не достигал свет, где казалось, прятались привидения, или вампиры слышались жалостливые вздохи, а иногда слышался вой, похожий то на детский, то на старческий. Алешка вспомнил рассказы о привидениях, и, замирая от страха, торопливо бросился к двери умывальника.
Он уже достиг цели, когда услышал впереди, за поворотом, приближающееся шарканье ног. Бежать назад он уже не мог, ноги отказывались ему служить, и если бы не стена, о которую опирался, он бы упал.
Эти несколько секунд казались ему вечностью.
Из-за поворота 'выплыла' ночная дежурная, позевывая на ходу. Увидев его, она остановилась.
– Ты что тут бродишь? – строго спросила она.
– Я, это…, простираться.
Увидев, простынь, которую он безуспешно пытался спрятать за спину, выхватила ее и развернула, повернув ее к свету, стала рассматривать. – Тебе уже тринадцать лет? – внезапно рассвирепела она, – а ты до сих пор еще мочишься в постель?!
Алешка попытался что-то сказать в свое оправдание, но воспитательница даже не стала слушать его. Сложив простынь пополам, она стала хлестать, стараясь попасть мокрой стороной по голове. Яркие звезды посыпались у парнишки из глаз. Под конец экзекуции, она закрутила простынь у него на голове и толкнула в сторону умывальника так, что он чуть не упал.
– Чтобы все простирал и повесил сушиться, – прошипела она, – потом выйдешь в коридор.
Глотая слезы от обиды, Алешка стащил с себя простынь и бросился к раковине.
С этой воспитательницей он встречался редко, – она работала в соседней группе, но часто видел как она 'воспитывает' своих ребят и молил Бога, чтобы его не перевели к ней; но мне все-таки не повезло, – встреча состоялась.
Выстирав и повесив на батарею простынь, он вышел в коридор. Воспитательница уже стояла там, ожидая его.
Все так же, в тишине, она повела Алешу по полутемному коридору.
'Только бы не в спальню к девочкам', – пронеслось у меня него в голове.
Но та как будто читала мои мысли и привела именно туда.
Она тихонько открыла дверь и втолкнула его вовнутрь.
– Будешь стоять здесь, и не вздумай садиться, иначе проторчишь тут до утра, – сказала она своим змеиным шепотом, – а если я услышу хоть какой-нибудь шум отсюда, то тебе несдобровать.
Еще раз, оглядев спальню, она осторожно закрыла дверь.
Алексей знал, что бывает и такое наказание, но получал его впервые.
До этого он никогда еще не был в спальне девчонок и при свете ночника стал осматриваться. Все так же, как и у них, такие же койки, те же тумбочки, но накрытые беленькими салфетками, все аккуратно расставлено, одежда правильно сложена на табуретках, чувствовалась женская рука.
Парнишка вздохнул, очень хотелось спать, но стоя это никак не удавалось.
Закрыв глаза, он попытался вспомнить сон. Ему очень