Коренных петербуржцев сегодня менее четверти, да и те, в основном, – пенсионеры. Из приезжих, так называемых «понаехавших», больше всего представителей Средней Азии, республик Кавказа и районов Крайнего Севера. Сегодня их много, а завтра будет ещё больше, но они заметны ещё и тем, что работают, зарабатывают свою копеечку, стараются социализироваться в обществе, которое их не принимает, но терпит. И терпит потому, что сами русские не хотят чистить и убирать мусор и грязь, не хотят водить автобусы, не хотят работать на стройке, не жаждут строить и ремонтировать дороги…
Встав с дивана с тяжелой головой, Виктор Иванович с полузакрытыми, прищуренными глазами отправился на кухню, где набрав большую кружку холодной воды из кулера, отправился в ванную, а там, как всегда, без включения света помочился прямо в раковину. Кружку с водой он забыл на кухонном столе.
Каждый раз, когда жена или дочка застукивали его за мочеиспусканием в раковину, начинался скандал.
– Опять ссышь в раковину? – истерила Нина Сергеевна. – Сволочь такая поганая. Сколько раз я тебе должна говорить, что ссать надо в туалете. Ты что, не понимаешь? Сволочь поганая! Тебя где такому научили? Дома? В школе? – не унималась Нина Сергеевна.
– Папа, противно! В самом деле, тебе самому-то не противно писать в раковину? – подключалась дочь, которая повторяла все слова матери, но без мата и чуть конкретнее, чуть короче, и тоже на крике.
Нотации случались практически каждый день, да по несколько раз. То ли обе дуры дежурили у туалетов (в квартире было 2 туалета и 2 ванны), то ли случайно совпадали фазы выхода из комнат?! И что интересно, младший сынуля был, как ни странно, тоже на бабской стороне, т. к. школьник элементарно по росту ещё не доставал своим стручком до края раковины.
Забегая вперед, замечу, что когда Никитос повзрослел и подрос, то он также стал мочиться в раковину, но принципиальная разница заключалась лишь в одном – его никто ни разу не ловил и никто никогда не ругал за то, что он пошел по стопам отца…
Почему-то вдруг вспомнилось замечательное стихотворение на эту тему, которое было нацарапано чем-то острым на стене одного из туалетов одного петербургского фитнесклуба:
Писать на стенах туалета Стихи, увы, не мудрено, Среди г*вна мы все поэты, Среди поэтов мы г*вно.
Теперь сна не было ни в одном глазу. Странно, но голова болела, хотелось спать, только об этом и речи не могло быть, аппетита практически не было.
У Виктора Ивановича стояла дилемма. Точнее, встал, ни с того, ни с сего, член. И что делать в такой ситуации?
Вариант 1 – отпадает, не мальчик уже.
Вариант 2 – отпадает, т. к. после жениной утренней тирады, как говорят в Одессе, не божеж – можешь, т. е. не божеж мой.
Вариант