– А… Как же мне теперь? Куда мне? Ты… разведешься со мной, да?
– Выходит, разведусь. Нельзя мне перед хозяином быть посмешищем. Отец прав. Прости меня, Лесь.
Он дернулся было к ней, но на полпути опомнился, метнулся обратно, как от прокаженной, сжал голову руками, заскулил щенком. Леся видела, как замерла мутной каплей слеза на самом кончике его носа. Повисела немного и капнула на ковер. Потом еще одна повисла. Шмыгнув носом, Игорь отер щеки тыльной стороной ладоней, тряхнул головой, решительно встал с кровати. Распахнув дверки шкафа, начал выкидывать на кресло Лесину одежду – платья, джинсы, костюмы, туда же и шубка норковая полетела, еще не надеванная. Красивая, беленькая, с большим капюшоном. Вместе в магазине выбирали. Скользнув, шубка выпала из общей одежной кучи, упала ему под ноги вялым жалким комком. Игорь не заметил, наступил на нее ботинком. Потом обернулся к Лесе, развел руки в стороны, проговорил тихо:
– Ну вот и все вроде бы. Сейчас чемоданы принесу.
– Мне что, прямо сейчас надо уйти? Илька же спит…
– Нет. Куда ты пойдешь ночью? Все это завтра… А Ильку можешь оставить. Пока не устроишься. Мать отца уговорила его оставить. Они привыкли к нему.
– Нет. Он со мной пойдет. Он мой, а не ваш.
Бог знает откуда у нее в такой ситуации гордость взялась. Но произнесла Леся эту фразу определенно с гордостью. Игорь посмотрел удивленно, его губы снова задрожали, потом не выдержал, кинулся к ней, обхватил руками, прижал к себе. Сильные у него были руки. Привычно сильные. Она раньше думала, что и он тоже сильный, ее муж.
– Лесь… Давай хоть последнюю ночь… Вдвоем…
– Нет. Не будет никакой последней ночи. Иди, неси чемоданы. Мне собираться надо.
Игорь повиновался молча, от двери обернулся, произнес тихо:
– Прости… Не уберег я тебя.
Ранним утром Леся вместе с Илькой спустились вниз – гладко причесанная, бледная до синевы, наглухо застегнутая на все пуговицы длинного черного плаща. Игорь нес чемоданы, осторожно спускался за ней по ступенькам, весь будто сосредоточившись на этом занятии. Илька ничего не мог понять спросонья, жался к Лесиному боку испуганно. Вышла из кухни Татьяна Сергеевна – с черными полукружьями под глазами, следами горькой ночной бессонницы.
– Лесь… Давай я его хоть завтраком накормлю…
– Нет. Не надо. Спасибо.
Вслед за женой выглянул из кухни мрачный Алексей Иванович, глянул виновато и тут же отвел глаза. Пробурчал сердито:
– Тебе есть куда идти, Леся?
– Нет. Некуда.
– Тогда вот…
Он протянул ей какую-то бумажку, и Леся взяла ее автоматически, сунула в карман плаща.
– Там адрес… Я договорился, это съемная квартира, тебя там ждут. Я за месяц вперед заплачу, живи, пока не устроишься. А Ильку оставь. Он нам не мешает.
– Нет. Он