Человек всегда умел извратить любые учения, даже философию. Порожденный монстр, сожрал его. Мы воспользовались человеческой слабостью, человеческим стремлением к изменению, адаптации и приспособленчеству, по сути – искажению содержания и смысла под себя, под свою эпоху, взгляды, политику.
Философы старины строили высокое здание, на протяжении тысячелетий, и строили его на сыром песке, на рыхлой почве! И творение их рухнуло – Я его разрушил, Я – разрушил их мораль! Стоило лишь дотронуться, или задеть и мизинцем и нагромождение обрушилось.
Потеряв причины, потеряв следствия – можно потерять действительность".
Так говорил Император, потирая взмокшие от умственного напряжения ладони.
Глава 3
Ночной город предстал в своей величественной красоте.
Никто не узнавал в тёмной загадочной фигуре сына Императора. Все его сторонились, он казался им странным.
Человек в черном совсем не улыбался. Головные боли не мучили его, но он все же почувствовал умиротворенность, гуляя по улицам, наблюдая, как проносятся сверкающие огоньки машин.
Эр забыл обо всём, о своей жизни взаперти, о временами прикованном к больничной койке; о своём забвении и апатии. Забыл и о прошлой жизни, закончившейся тысячелетия назад, в которой он существовал здоровым властным мужчиной.
Сейчас его волновал лишь свежий ветер, бьющий потоком кислорода ему в лицо, который развивал засаленные и мокрые от пота волосы.
Блеск небоскребов, вид леса и озера на горизонте, высокие стены – ему стало страшно смотреть на сотни метров уходящих вниз, и он отошёл в сторону, наткнувшись на влюбленную гуляющую парочку. Отбежал прочь, чтобы не окунуться в череду грустных мыслей.
Эр чувствовал себя одиноким в городе.
Пробежав ещё несколько кварталов, он посмотрел вверх и увидел, вместо звёзд, тысячи переливающихся огней, затем его обдал сигнал приближающегося автомобиля, который едва не задел своим крылом растерянного принца.
По площади гуляли счастливые люди, от которых доносился смех и разговоры. Эр хотел было подойти к ним, но его испуганно сторонились, и тут он понял, что прошлая жизнь не наступит никогда и заплакал. Куда бы он ни пошёл, всё равно бы чувствовал одиночество.
Это был его первый день в городе.
Присев на ступени, и достав из кармана вечного спутника жизни, маленького робота, погладил его и поцеловал.
Если бы не аллергия, появившаяся из-за болезни, принц давно бы завёл себе живого котёнка, но он уже успел горячо полюбить своего Бота, на панцире которого выделялись две жирные буквы «БТ».
Рак изменил его сознание, перевернул все с ног на голову. Ему казалось, что никто не видит тех вещей, которые видит он, от чего становилось ещё грустнее, и тем больнее.
Двери отеля всегда держали открытыми, и принц забрался к себе в логово, на ходу сбросил осточертевшую одежду и рухнул