***
Ближе к обеду я решила позвонить Маришке. Нам стоило поговорить, и я знала, что та наверняка сожалеет о том, что нагрубила мне у клуба и бросилась бежать прочь от меня, только чтобы её не преследовали и не доставали с вопросами. Взяв мобильник в руки, я набрала номер подруги. Трубку взяли не сразу.
– Алло… – пробубнил виноватый голос.
Я улыбнулась.
– Привет, Мари. Как ты?
– Бывало и лучше. Слушай, Ань, извини, что наорала на тебя у клуба… Мне просто было так погано. Еще с Вадиком поругалась. Всё как-то сразу навалилось… В общем… Не обижайся на меня.
Я улыбнулась шире. Как же подруга была предсказуема. И именно это качество в ней мне нравилось больше всего.
– Да я не обижаюсь. Быть может, окажись на твоём месте, я поступила бы точно так же.
– Значит, мир?
– Однозначно!
Мы весело рассмеялись в трубку, и по вздоху Мари я поняла, что она рада такой перспективе, что мы снова вместе в строю.
– С Вадиком помирилась?
– Помирилась. Куда он денется? Приполз на следующий день на коленях с большущим букетом роз и умолял простить. Мол, погорячился. Выпил лишнего и начал моросить ересь. Обещал завязать с алкоголем. Я дала ему испытательный срок. Если посмеет нарушить своё слово, то мне придётся с ним расстаться.
– Но ты же любишь его.
– Люблю! Но я не могу допустить того, чтобы он и дальше посмел напиваться до такого состояния, когда становится будто неуправляемое животное и распускает свои мерзкие руки! Ты видела, что он творил?
Я тяжело вздохнула.
– Видела. Ты права, пить ему категорически нельзя.
– Ну вот. Поэтому пусть думает в следующий раз, когда возьмёт в руку бутылку. Меня он потеряет стопроцентно и навсегда. От своего решения я не отступлюсь.
– Жестокая ты, Мари.
– Это я-то жестокая? Вполне справедливое решение, если рассудить разумно.
– Тебе видней.
– Так, хватит об этом, а то я опять начинаю закипать. Ты лучше расскажи, как там твоя работа? Как твой шеф? Не слишком тебя нагружает?
– Ох, и не спрашивай, – при воспоминании о Бенедикте у меня непривычно