Говорящие изнутри. Х. Д. Раш

которых к тому же были живы, война представлялась делом забавным и интересным. Каждый раз, когда взрывалась бомба, эхом которой выбивались оконные рамы и сотрясались стены, они улыбались и говорили: «Ух ты, как грохнуло!» – и делились друг с другом впечатлениями. Особым их интересом было наблюдать, как истребители пикировали и пускали попарно свои смертоносные ракеты – шуф-шуф-шуф, после чего раздавалось оглушительное бах-бах-бах. И взрослым каждый раз чуть ли не насильно приходилось таскать своих чад в подвалы. Отдельным предметом потехи и забавы этих маленьких гордецов были взрослые: их взволнованно-испуганные лица, то, как они резко приседают и велят им делать так же при каждом близком взрыве, – все это вызывало в них демонстративные усмешки, на фоне которых они себе казались более храбрыми и стойкими, чем эти умные и опытные взрослые.

      – Мадина, это ты? – раздался голос из левой кучки. – Что ты там стоишь, иди сюда.

      Это была соседка Залина. Взяв Али за руку, Мадина подошла к женщинам.

      – А где твой старик? – крикнул мужчина из правой кучки. Мадина узнала этот голос – это был Хезир, муж Залины. – Что, решил характер показать? – спросил он в своей обычной шутливой манере.

      – Болеет, отравился вчера.

      – Э-э, ерунда это! Болезнь – это всего лишь хороший повод для него делать то, что он сделал бы и без болезни.

      – Может, притащим его? – предложил какой-то мужчина из их группы.

      – Бесполезно, – ответил Хезир, – он упертый тип со сложным характером.

      – Я ходил к ним, как только начались бои, – сказал кто-то третий, тоже сосед. – Он действительно болеет. Но когда я предложил ему помочь спуститься сюда, он меня и слушать не стал.

      В этот момент раздался сильный взрыв, все затряслось, а из щелей потолка, где стыкуются бетонные плиты, посыпалась песочная пыль. Мадина было устремилась к выходу, но Хезир, заметив это, сказал: «Это не здесь… Это чуть дальше». И при каждом повторном взрыве он успокаивал ее теми же словами: «Это чуть дальше, не здесь». На автоматную трескотню и приглушенный гул дальних взрывов никто не обращал внимания, но когда случались взрывы, от которых с потолка сыпался песок и тряслись стены, утопленные в землю до самого потолка, – в такие минуты все в подвале замирало, воздух пропитывался какой-то безмолвной, смертельной тревогой.