– Зря вы сюда забрались, – прошептал он. – Даже я и то нервничаю, а ведь я уже мертвый.
Я смахнула рапирой несколько волокон паутины, болтавшихся возле самого моего лица.
– Можно подумать, у нас был выбор, – ответила я. – Если что-то увидишь, дай мне знать.
Локвуд подошел к окну, почти такому же высокому, как он сам. Проскреб дырочку в покрывающем стекло инее и заглянул в нее.
– Окно выходит на улицу, – сказал он. – Вижу внизу призрак-лампы. Ладно. Итак, Источник должен быть где-то здесь. Осторожно все осматриваем, находим его, нейтрализуем, и дело с концом.
Мы приступили к поискам. Мы двигались как альпинисты на большой высоте – медленно, осторожно, внимательно осматриваясь на каждом шагу, болезненно сгибаясь под давлением чудовищной потусторонней силы.
Возле люка на полу виднелись свежие отпечатки рук – похоже, их оставили мельком заглянувшие сюда полицейские. Совершенно очевидно, что на сам чердак уже много лет никто не забирался. Все было покрыто толстым слоем пыли. Мы заметили отдельные, едва видные в пыли, завитки – их мог оставить кто-то, совершавший странные круговые движения в воздухе. Именно в воздухе, потому что нигде не было ни единого отпечатка ног.
Джордж потыкал своей рапирой в углы чердака и вытащил ее, густо облепленную паутиной.
Я стояла в центре чердака и внимательно вслушивалась. Вслушивалась в потрескивание промерзающих балок, слабое шуршание паутины, завывающий над крышей ветер. По черепичной крыше хлестал дождь. Барабанил по оконному стеклу. По стенам дома.
Однако внутри все было тихо. Даже снизу не долетал больше шепот призраков.
Ни звуков, ни явлений, ни хотя бы призрачного тумана.
Только жуткий холод.
Наконец мы сошлись все втроем в центре чердака. Я мрачно хмурилась, была в напряжении и дрожала от холода. Локвуд выглядел бледным и раздраженным. Джордж продолжал счищать с рапиры налипшую к ней паутину, водя клинком по краю подошвы своего ботинка.
– Ну, что скажете? – спросил Локвуд. – Есть какие-нибудь предложения?
– Есть, – как школьник поднял руку Джордж. – Я проголодался. Нам нужно перекусить.
– Перебьешься, – ответил Локвуд. – Свои бутерброды ты оставил внизу призракам.
– Я знаю. Вообще-то я надеялся, что Люси со мной поделится своими.
Я начала закатывать глаза, но внезапно замерла.
– Люси? – Локвуд, как всегда, первым заметил,