Вы абсолютно точно заметили, что сегодня ситуация, похожая на самый конец XIX – начало нашего века, когда происходит очевидный разрыв между двумя не поколениями, а двумя эстетиками, двумя философскими взглядами на мир, двумя, можно даже сказать, человеческими восприятиями жизни, и совершенно не существует возможности взаимопонимания. В русской культуре не было серьезного взаимопонимания, может быть, в течение целого века. Можно было принимать или не принимать некоторые идеи советской культуры, литературы, искусства, но это было на уровне идеологических отрицаний. Все было с ней ясно с самого начала, она не открывала никаких новых горизонтов. А вот приходящая на смену советской культура удивительным образом не стала антисоветской. Она, как это и полагается культуре, сделала ход конем – вышла за рамки линейного развития. Люди, стоявшие у истоков диссидентского и либерального движения, думали, что на смену им придут замечательные юноши и девушки, которые продолжат их дело. Они страшно разочаровались, потому что вместо задорной молодежи появились какие-то монстры. Разрыв между людьми хрущевской оттепели и людьми, которых они огульно называют авангардистами, такой же, как между либерально-демократическими идеями Михайловского и Мережковским и Розановым поначалу, а потом и всеми декадентами.
Я думаю, фиксация этого разрыва помогла бы нам понять, в чем основной конфликт нынешней культуры. Мне кажется, что здесь еще много моментов, которые совершенно не проанализированы. То, что происходит, я бы сравнил со столкновением двух геометрий: просто точки отсчета противоположны. И это зафиксировано в двух упомянутых статьях, но не полемически, потому что мне не хочется развивать полемику. Я хочу отвернуться от прошлого не для того, чтобы его похоронить, а для того, чтобы попытаться что-то поискать в настоящем и будущем.
Сегодняшний культурный конфликт задевает огромное количество людей, смысл того, что они сделали в жизни. Произошла настоящая шекспировская трагедия: люди, которым сейчас семьдесят – семьдесят пять лет, прожили свою жизнь зря. С социокультурной точки зрения все оказалось впустую: людям были навязаны советизм и антисоветизм, они проборолись, пробарахтались в этих сетях, а они вдруг в течение шести лет просто расползлись на наших глазах и превратились в какую-то гниль. Эта страшная драма никак не отразилась в искусстве, потому что пережившие ее испытали такой стресс, который не позволяет ее выразить, а те, кого эта драма не задела, не хотят о ней думать – у них свои пути. Но есть и еще более страшный оборот: для нового поколения пережившие драму – это долюди, все волнения, связанные с ними, совершенно неинтересны. Это не эгоизм