– Да, это, конечно, плохо, – но контрразведчик сделал паузу, – не так, как могло бы быть. – Как вы, товарищ Бубенчиков, один против восьмерых немцев вышли с пистолетом и гранатой, я сам видел. Это о вас лучше любых документов говорит. В партии состоите?
– Нет, не состою, – быстро ответил Истомин, а сам подумал, что в вопросах политики пока надо быть крайне осторожным. Слишком мало ещё в этом вопросе знает.
– Но ничего, я лично вам рекомендацию дам. Такие люди, как вы, партии сейчас очень нужны. И ходатайствовать о награждении буду. Кстати, а откуда оружие?
Истомин рассказал о воздушном бое и о своих трофеях, а про наган сказал, что снял с убитого милиционера, охранявшего их на съёмках.
– Значит, всё-таки сбил я мессера тоже, – контрразведчик улыбнулся.
Как оказалось, он летел на том самом зелёном аэроплане – самолёте, который атаковали и сбили немецкие истребители мессеры – мессершмидты. Именно этот воздушный бой и видел Истомин в свой первый день пребывания в будущем. Лётчик погиб при посадке, а майор Иванов получил, как он предполагает, сотрясение мозга или контузию при падении самолёта на лес. Но несмотря на это, смог дойти до деревни. А что произошло дальше – известно.
– Но как, сынок, лучше тебе? – обратилась старуха к Иванову.
– Да, лучше, спасибо, бабушка. Полежал немного и голова в порядке, почти не кружится.
Иванов встал с кровати, осторожно прошёл через всю комнату и, подойдя к столу, сел на лавку.
– Извините, – обратился он к хозяевам, – нам с товарищем наедине поговорить надо. Дело государственной важности.
– Да, да, все понимаем, дело военное, секретное, пойдем, мать, – кивнул жене старик.
– Итак, Алексей Ильич, – обратился контрразведчик к Истомину. – Человек вы стоящий, я вас в деле видел, у меня в сумке совершенно секретные документы. Их необходимо доставить в особый отдел любой нашей воинской части, причём как можно скорее. Я их лично вёз да вот не долетел. И идти почти не могу. До этой деревни, считай, сутки добирался, а тут километров пять, не больше.
– И сколько может быть до линии фронта? – задал практически вопрос Истомин, прикидывая в уме план действий.
– Ну, если учитывать скорость наступлений немцев до тридцати километров в сутки и исходить из худшего, что она не изменилась, то… – Иванов на секунду задумался, – думаю, километров пятьдесят шестьдесят будет. Или около того.
– Если так, то пешком никак не успеть, – резюмировал Истомин, – только ехать. Тут от немцев броневик остался и мотоцикл.
– И я о том же, – контрразведчик кивнул. – На бронетранспортёре может быть даже и лучше, во-первых, вдвоём, и в случае чего есть шанс, что хоть один да уйдёт, а во-вторых, через линию фронта прорываться удобней, немцы вряд ли сразу догадаются кто внутри. Да, а что в бронетранспортёре ещё кроме пулемёта?
Истомин