Садилось Все в такси, входило в Небо,
Не попадая в скважину ключом…
(Безглазо было все и слепо –
Здесь пьянство было ни при чем).
Желтели листья, будто ныла печень
У кружевных деревьев, пахнул снег,
И я не поздоровался со встречным,
Остановив вневременной, кричащий бег.
Царапая песок тяжелой тростью,
Сидело Все, укутанное в мех,
Ругало ревматические кости
И испускало стариковский вздох.
Огромный Нос вдыхал осенний воздух,
Через ноздрю в себя вбирая облака…
И горло тишине прорезал возглас:
«Неужто это Все?» – И Все сказало: «Да…»
Астрологическая трагедия
Снег полыхал уже не первый месяц,
И пламя перекинулось на лед;
Снег руки обжигал, за воротник он падал,
Сжигая кожу на спине; во всех прихожих
Сбивали снег, как пламя, с черных шуб,
И толпы раздувались, словно кобры,
Пытаясь отряхнуть напалм с себя,
И пьяные лежали –
Обугленные трупы.
И тут же, в тишине, как в кисее,
Сон с желтой пеною у рта неясно проступает
Сквозь легкий занавес мороза.
Огнетушитель сорван был,
И сразу вьюги смерч поплыл,
Как сказочный огнедушитель.
Ты шел, но кто-то на руках,
Тяжелый от предсмертных стонов,
Лежал, и ты его тащил,
Порою из последних сил,
Порою вновь воспрянув духом,
Ронял его в огонь и поднимал
Опять, невидимого, с ребрами худыми –
Из пламени – на волю, спотыкаясь,
И близоруко шарил по сугробам,
Когда, невидимого, вновь его терял.
И это было первое явление планеты…
А самки продолжали хохотать.
Над омутом летала стрекоза,
Твою любовь изображая этой
Пародией невинной;
Злобный месяц бодал нагое небо в теплый пах.
Стеклянный омут, в котором даже ведьмы тонут,
Ткал как паук вериги из лунных бликов.
Тень по траве скользила,
Едва одетая – ее ты удержать
Способен был, но не способен ощутить,
И, недовольный непознаньем тени,
Ее ты все плотнее прижимал,
Но не подвластна тень была
Проникновенью.
Второй явилась раз тебе планета…
А ивы продолжали хохотать.
И вот, освободившись от привычек,
В латунной шкуре, под мохнатые глаза
Слезливых звезд представ и руку
Вдаль протянув за недоступным и принадлежащим,
Ты в первый раз почувствовал трепещущую плоть
И тут же ощутил разлитье пустоты в руке,
Как бы разлитье желчи.
И пролетали метеоры
Снежков расплавленных,
Которыми играли огромные титаны
С оранжевыми мускулами; а ты
В безумье шарил в темноте руками,
Пытаясь отыскать весомый камень
И