После третьего звонка рука Лу-Энн сама собой потянулась к телефону и сняла трубку. Мужской голос был профессиональным и четким. Казалось, незнакомец читает по бумажке, и затуманенный сном мозг Лу-Энн рассудил, что он пытается что-то продать ей. Это, должно быть, шутка! У нее нет ни кредитных карточек, ни дорожных чеков, просто немного наличных в пластиковом пакете внутри корзины с грязными подгузниками. Это было единственное место, где Дуэйн ни за что не стал бы искать. Наверное, мистер, вы просто хотите мне что-то продать. Номер кредитной карточки? Ну, я придумаю прямо сейчас. «Виза»? «Мастеркард»? «Американ экспресс»? Платиновая. У меня все есть, по крайней мере в мечтах. Но незнакомец назвал ее по имени и фамилии. А затем упомянул про работу. Он ничего не продавал. На самом деле он предлагал трудоустройство. «Как вы узнали мой номер телефона?» – спросила Лу-Энн. «Эти сведения общедоступны», – ответил мужчина таким убедительным тоном, что она ему поверила. Но у нее уже есть работа, сказала Лу-Энн. Незнакомец поинтересовался, сколько ей платят. Сначала она не хотела отвечать, но затем, открыв глаза и взглянув на Лизу, блаженно сосущую грудь, выложила все начистоту. Почему – она сама не могла сказать. Впоследствии Лу-Энн решила, что она наперед предчувствовала то, что произойдет дальше.
А дальше незнакомец заговорил про деньги.
Сто долларов в день в течение гарантированных двух недель. Лу-Энн быстро сосчитала в уме. Итого, одна тысяча долларов – и очень реальная перспектива дальнейшей работы по таким же расценкам. При этом неполный рабочий день. Мужчина сказал, максимум четыре часа. Это никак не скажется на ее работе в придорожном кафе. Получается, двадцать пять долларов в час. Никто из знакомых Лу-Энн никогда не зарабатывал столько. Подумать только, за целый год это будет двадцать пять тысяч долларов! И это только за полдня, то есть на самом деле ставки будут пятьдесят тысяч долларов в год. Такие огромные деньжищи получают врачи, юристы и кинозвезды, а