В голосе Ронни звенит металл:
– Я думал, ты не знаешь, кто я!
Бля, пропизделся, но ничего.
– Ни в зуб ногой, пока не загуглил сегодня утром. Я проверяю всех своих клиентов на случай, если за ними числятся какие-нибудь стремные делишки. Без обид. Яйца в бизнесе нужны!
Конечно, я знал этого говнюка, с самого начала. Он немного молчит, а затем продолжает:
– Очень профессиональный подход… осторожность никогда не повредит. Но я должен попросить тебя хранить это в тайне.
– Тайна – мое второе имя, приятель. Нельзя прыгать из кровати в кровать, как дружище Джус, и не изучить значение слова на букву «Т» вдоль и поперек! Так ты хочешь познакомиться с этой мохнаткой или как?
– В этом нет необходимости. Я тебе перезвоню, – говорит он и вешает трубку, говнюк.
Но сделка, сука, вещевая, зашибаю хорошие бабки каждую неделю, а понадоблюсь ему всего несколько раз, чтобы съездить в Хаддингтон! Интересно, что он там забыл. Ладно, это его дело. А я пока займусь своим! Время пожинать, сука, плоды!
Я проверяю телефон: туча сообщений от разных пташек – в том числе от тех двух молоденьких с Род-Айленда! Они были что надо, и главное – пиздец какие стреляные. И хотя Больной и говорит, что главное в охоте – это процесс, нельзя же постоянно париться о том, как пробить оборону. Иногда хочется просто выложить все карты на стол и сказать: вписываетесь или нет? И они вписались по полной, это точно! Жаль, свалили на материк на следующий же день.
Я пытаюсь подцепить какую-нибудь мохнатку у мостов, но ни одна пташка меня не останавливает, поэтому я подбираю другого пассажира, какого-то придурка в костюме и с дипломатом, прямого, будто аршин проглотил. На чай такой говнюк не даст.
Я начинаю думать о тёлах, в особенности тех двух – Сюзанн Принс и Иветт Брайсон, – в которых я однажды, почти десять лет назад, кончил без резинки, пока депрессовал после третьего развода. В итоге у меня на шее двое маленьких ублюдков. Но я всеми руками за то, чтобы Гийом и Рыжий Ублюдок взяли фамилии матерей. Феминизм и все такое. И заметьте, будь моя воля, я бы вставил каждой в пизду по трубке, сука, и сосал бы что твой ласковый теленок до тех пор, пока не пошла бы кровь, а потом сплюнул бы обоих ублюдков в сортир. Но тёлы захотели их оставить, поэтому маленькие ублюдки здесь, и, пока в их паспортах не значится фамилия Лоусон, я не жалуюсь. Чистая, сука, правда!
Что Сюзанн, что Иветт – обе женщины независимые, и, кажется, я уже вне опасности, но люди и обстоятельства, черт бы их побрал, постоянно меняются. Расслабляться нельзя, у Совета по защите детей длинные руки. Но до моих, сука, карманов