Тяжело вздохнув, Эксентар вошел в башню, надеясь, что ему никто не встретится и не спросит, что он здесь делает. Надежды оправдались только частично. Его ни о чем не спросили, но у лестницы ему встретился Рэвенлир.
– Думал, вы уже здесь, – сказал он. – Письмо. Прочтите, прежде чем отдать.
– А-а… Конечно, – Эксентар принял из его рук совсем маленький свиток.
Рэвенлир, развернувшись, направился к выходу из башни. Эксентар толком не был с ним знаком, но в этот момент ему очень захотелось окликнуть его и задержать каким-нибудь разговором. Все, что угодно, лишь бы не подниматься наверх, не читать градеронские письма и вообще не иметь с градеронцами ничего общего. Но, увы, Рэвенлир выглядел сейчас совсем недружелюбно, было заметно, что у него полно своих собственных проблем, и отвлекать его от них довольно опасно.
Эксентар подавил еще один тяжелый вздох и ступил на лестницу. Однако ситуация повернулась совсем неожиданным образом: Рэвенлир позвал его по имени.
Удивленный Эксентар оглянулся.
– Передайте… – Рэвенлир осекся. Было очень странно видеть прославленного воина Рассвета таким неуверенным – он словно еще не до конца решил, стоит говорить то, что вертелось на языке, или все-таки нет. Но он сказал: – Передайте, что я нанесу ей визит… Когда ей удобно.
Эксентару очень захотелось спросить – и не из любопытства, а из искреннего беспокойства, – знает ли об этом предстоящем визите Кристиан Розенгельд. Но, поразмыслив, он решил, что приближенному советника и самого правителя, конечно, виднее. Поэтому он просто кивнул и с сожалением встретил прощальный взмах руки Рэвенлира. Идти наверх все еще не хотелось. Но он и так задержался, медлить больше было нельзя.
Всего через пару минут лестница осталась позади. Эксентар прошел по длинному коридору и вскоре остановился перед нужной дверью. Та показалась ему зловещей. Его уже предупредили, что за этой дверью его, скорее всего, встретит полная темнота, разрушаемая, быть может, только слабым пламенем свечей.
Эксентар собрал воедино скудные запасы смелости и, постаравшись выкинуть из головы мысль, что, кроме Тристана, он никогда не видел градеронцев, осторожно постучал, втайне надеясь, что произойдет какое-нибудь недоразумение и ему не откроют. Но, увы, почти сразу послышались шаги, лязгнул засов, и, не успел Эксентар унять отчаянно бьющееся сердце, дверь отворилась. Нервы у него напряглись до предела, и он был почти уверен, что или вскрикнет,