Материнское сердце не железное, и перед выходом на смену Елена сама набрала номер сына.
– Даа?! – голос Виктора маме показался недовольным, будто она отвлекла его от какого-то важного дела.
– Вить, привет, помешала что ли?
– Мам, привет, да нет, всё нормально. Мы тут с ребятами готовимся новый год встречать, пиццу печём.
– А, ну ладно, я просто думаю, что-то ты не звонишь маме родной.
– Да ладн, мам, на той неделе только созванивались…
– «На той неделе»! – Лена даже возмутилась. – Ты считаешь, родной матери надо раз в месяц звонить?
– Ой, перестань, мам, поздравляю тебя! Побегу я, пока! Нам уже в печку пора ставить! Чмоки-чмоки!
В трубке раздались гудки отбоя. Ландышеву охватило некое недоумение: не «чмоки-чмоки» она надеялась услышать от любимого сына в этот предпраздничный вечер. Человек, которому она посвятила всю свою жизнь, близкий человек, ради которого она была готова отдать себя всю без остатка, бросает трубку, чтобы бежать печь пиццу со своими друзьями.
Лена вздохнула: она не понимала это новое поколение. Вот скажите на милость, зачем в этот зимний день печь пиццу, когда исторически у нас сложились совсем иные традиции. Может быть, в жаркой средиземноморской Италии и существует ритуал печь пиццу на Новый год (или Рождество), но в России в эти нежаркие дни принято нарезать салаты и (если позволяют финансы), мазать на бутерброды красную икру…
И что-то ещё неуловимо тревожное осталось у неё на душе после этого короткого разговора. Что именно, она пока не могла понять. Бывало, конечно, Виктор, и раньше порой взбрыкивал и домой неделями не звонил. Но в этот раз было что-то странное. Елене показалось, что у сына изменился голос. А может быть, она просто давно не видела родного сына, ужЕ год прошёл с его последнего визита в Зеленопольск. До поры до времени мать и сын регулярно общались по скайпу, но с того момента, как Виктор объявил, что у него сломался компьютер, и этой милой радости родная мама лишилась. Так не слишком ли давно она не виделась с сыном?
Лена твёрдо решила: после праздников она поедет к студенту и проведает, как он там живёт. А сейчас надо идти в ночь – и работать. И не ради себя – ради любимого сыночка.
Размышления о превратностях судьбы можно было вести бесконечно, но пора было собираться на работу. И пусть ей всю новогоднюю ночь предстояло просидеть за рулём, женщина должна всегда оставаться женщиной, и Ландышева отправилась в ванную наводить на себя марафет. Отражение в зеркале не подводило: девушка считала себя весьма привлекательной. Высокая симпатичная шатенка имела выразительные голубые очи, овеянные томной поволокой. Несмотря на серьёзный семейный опыт и наличие взрослого дитяти, она знала себе цену и искренне причисляла себя к категории девушек на выданье. Такие соблазнительные леди нравятся джентльменам