Теперь же выходило так, что после снятия для покупки квартиры всей суммы, этот денежный ручей иссякнет. Елене придётся полагаться лишь на скромную зарплату медсестры и упорный труд в таксопарке. Но ничего не поделаешь – ради счастья своей кровинушки придётся распотрошить мошну.
– Хорошо, Виктор, после Рождества я к тебе приеду. Будем решать.
– Мам, зачем тебе так утруждаться? Деньги можно отправить переводом…
– Ну уж дудки! Стройку я должна видеть сама. Сейчас знаешь, сколько по стране обманутых дольщиков? Мы должны убедиться, что с этой компанией всё в порядке.
Студент притих ненадолго, потом негромко промолвил:
– Хорошо, мам, приезжай. Я на тебя надеюсь. Пока!
– Пока, сын!
После этого разговора она долго не могла уснуть, а когда ей всё же удалось это сделать, Елене приснился странный сон. Сын Витька в балетной пачке исполнял на сцене Большого театра танец маленьких лебедей. Танцевал до тех пор, пока, совершив неудачное па, не свалился в оркестровую яму.
Поутру Ландышева умылась холодной водой, выпила чаю с остатками медового торта и вышла молотить на линию. Заказов в первые новогодние дни было выше крыши.
Казанский вокзал, встретивший провинциалку в девять утра, был неизменно суетен. Навязчивые работники транспортного сервиса, преимущественно, нелегалы, словно мантру, повторяли одно и то же волшебное слово в разных интерпретациях: «Такси». Елена по опыту знала: её московские коллеги были те ещё волшебники, только со знаком минус. В том смысле, что кого бы они не довезли, у этого человека обязательно будет ощутимый минус в кошельке. Некоторые мэтры извозчичьих услуг умудрялись довезти несведущего в географии пассажира с Казанского на Ярославский за несколько сотен рублей, кружа по окрестным переулкам. Кто ещё не в курсе: Казанский, Ленинградский и Ярославский вокзалы по удачному для ездоков стечению обстоятельств в Москве расположены на одной площади – Комсомольской. И станция метро, имеющая соответствующее название, расположена аккурат под ними, что удобно для любого приезжего. Самая первая станция московского метрополитена, открытая, как свидетельствует памятная доска на её стене, была открыта ещё в мае 1935 года, и только наука больших цифр – статистика – может сосчитать, какое количество пассажиров прошло через её мраморные вестибюли. На этой станции не стихает бесконечный поток ни на минуту. Толпы людей – с багажом и без – стремятся к какому-то своему светлому будущему, настойчиво раздвигая своих соседей по потоку и устремляясь: кто в вагоны, кто на эскалатор, кто на вокзалы.
Елена Ландышева неплохо ориентировалась в подземном лабиринте, и уже через полчаса сошла на нужной станции, направившись в общежитие своего сына.
Комната, в которой проживал студент .Ландышев, представляла из себя классический образ прибежища грызуна науки родом из провинции: четыре кровати и тумбочки, как в больничной палате – и всё. От больницы, правда,