– Но… посмотри, что они делают! – плача, воскликнула Марта. – Посмотри! Неужели мы пройдём мимо?
– Да, – вздохнул Бирр. – Мы не сумеем остановить их.
В чём-то он не ошибался. Огромный полк имперцев не под силу было удержать двум одиноким людям. Марта с ненавистью смотрела, как довольно ухмыляющийся Король отдаёт резкий приказ: и огромный колокол, чей чистый голос сопровождал её на протяжении всей её жизни, стремительно мчится к земле. Марта протянула к нему руки в бессильной мольбе с ребячьей надеждой, что он вдруг замедлит своё падение и аккуратно опустится на разогретые камни. Но этого не случилось. Ещё секунду назад вечевой колокол Кеблоно, его гордость и символ его независимости, сверкал на солнце всеми оттенками радуги, и золотистые зайчики пробегали по его серебряным, с замысловатой чеканкой, бокам, а вот уже от могучего колосса остались лишь неровные кусочки да прощальный звон, с тоской затихающий вдали. Марта непроизвольно прижала руку к груди: ей показалось, будто вместо колокола сейчас разбилось её сердце. Неужели?…Неужели уничтожить ЕГО было так же легко, как и рассеять армию Кеблоно? Неужели на протяжении всего этого времени Империя играла с ними, как кошка – с пойманной мышкой?
Смотреть на останки вечевого колокола было невыносимо тяжело, но Марта не могла отвести от них взора, словно её загипнотизировали в садистском стремлении усилить её страдания. С гибелью символа свободы исчезла и она сама, как бледный призрак. Теперь гордые кеблонцы стали рабами в услужении у высокомерной себялюбивой Империи. И Марте не нужно было видеть, как над шпилями ратуши взмывает авалорийский штандарт, не нужно было слышать торжествующие вопли имперских солдат, чтобы осознать своё поражение.
«Может быть, Дебллский гарнизон спасёт нас?» – с тенью ободрившей её вдруг надежды она оглянулась, но…
Но лучше бы она стояла к покинутым воротам спиной. Со стороны укреплений неслись звуки победного имперского марша, тюрьма и близлежащие кварталы гибли в огне, а воины Фолди гордо маршировали на воссоединение с королевской частью. Во главе колонны завоевателей Марта увидела министра: радостный и гордый победой, он гарцевал на своём тонконогом вороном жеребце, широко улыбаясь. От этой его улыбки девушку затошнило. Ей захотелось подбежать к нему и с размаху ударить по лицу. Но Бирр уже в который раз удержал её. Его руки дрожали от ярости, а голос полнился надежды:
– Они заплатят за это! Обещаю!
Но какую цену на войне имеют слова? Даже жалкий камешек стоит больше, нежели любые громкие клятвы. Марта безучастно всмотрелась в укрытое тенью лицо друга. Нет, он изменился, он стал чужд ей, равно как и покорившийся