– Тим, я очень занят.
– Мы будем платить тебе восемьсот долларов в неделю.
Я что-то пробормотал и положил трубку. В 1993 году восемьсот долларов в неделю были для меня целым состоянием. В итоге я согласился. Я полировал машины и делал все, что потребуется для этого Ларри, кто бы он там ни был. Через две недели после начала работы я шел через двор, и вдруг распахнулась калитка. Обычно она была заперта. Вдруг оттуда выскочила белая собачонка и побежала ко мне. Я наклонился ее погладить и, когда поднял голову вверх, увидел, что передо мной стоит Элизабет Тейлор[38].
– Привет, – сказала она.
Я лишился дара речи. Она была умопомрачительно красива и элегантна. И выглядела как произведение искусства.
Я пропищал: «Привет».
Она знала, какой эффект произвела. Элизабет усмехнулась, подозвала собачку и пошла к дому.
Я побежал обратно и разыскал Тима.
– Это дом Элизабет Тейлор?!
– Говори потише, – усмехнулся он. – Да, это ее дом.
– Почему ты не сказал раньше?
Он наморщил лоб.
– Мы думали, тебе известно. Ты не знаешь, кто такой Ларри? Ларри Фортенски?[39]
– Я из Огайо! Я не обязан знать всех!
Меня ждали большие перемены.
Я продолжал работать на Элизабет Тейлор, и вскоре поползли слухи, что я очень хорошо слежу за ее машинами и домом. Вскоре под моим началом был самолетный ангар машин Слэша из Guns N'Roses[40]. Потом я стал полировать машины Эксла Роуза в его гараже в Малибу. В 1993 году они были одной из самых крутых музыкальных групп в мире. Эксл был рок-звездой, он всегда держал дистанцию и вел себя очень высокомерно, – но я его не виню. Как я уже сказал, он был вокалистом в одной из самых крутых групп в мире, а я просто полировал его машины.
Но Слэш был другим. Я не мог отделаться от мысли, что он меня с кем-то путает, потому что он всегда относился ко мне как к желанному гостю. Он радовался моему появлению, приглашал меня в дом, предлагал поесть и выпить. И еще у него были змеи – причем не пять, и не десять, – я думаю, что их было штук сто. Я не преувеличиваю. Настоящий серпентарий и предмет его гордости. Однажды он показался мне очень взволнованным: «Заходи, покажу тебе кое-что!»
Слэш велел мне сесть. Потом прошел через комнату, открыл дверь и впустил внутрь большую кошку. Нет, это была не какая-то там «кошка» или «домашняя кошка», а «большая дикая кошка», «кошка джунглей». Зуб даю, что это был кугуар, и он шел прямо на меня. Он приготовился, прыгнул, сшиб меня двумя лапами, прижал к земле и принялся вылизывать мое лицо.
Но тут подскочил Слэш и отогнал от меня эту кошку.
– Мне не больно, друг, – сказал я.
– Нет, нет, у него такой язык… – возразил он. – Если он будет и дальше вылизывать тебе лоб, то просто сдерет кожу с черепа. Ему выдрали зубы и когти, но язык у него – будь здоров. Он просто слижет тебе лицо за двадцать секунд.
Потом меня познакомили с Джеффом Бриджесом[41]. Он жил на холме возле моего первого