Он встал, размял затекшие мышцы, а потом закашлялся и сплюнул кровавую мокроту. Дело ясное. Еще одна ночь на земле – и у него наверняка обострится туберкулез. Он решительно вышел из своего логова: живот у него бурчал, рука решительно сжимала лежащие в кармане украшения. Он спустился с холма, прошел через лощину и пересек газоны, покрытые росой. Найдя фонтанчик для питья, он жадно напился, а потом плеснул водой на лицо и взбодрился. Чуть повеселев, он вышел из парка.
На этот раз у перекрестка он благоразумно дождался появления других пешеходов, а потом точно так же, как они, перешел дорогу перед остановившимися с работающими двигателями машинами. Он поглядывал на машины с некоторой подозрительностью, но приказал себе скрывать свою реакцию, чтобы не обращать на себя внимания.
Одна странная картина все-таки заставила его остановиться, чтобы поглазеть. Рабочие в металлических шляпах и толстых оранжевых жилетах стояли в клети ярко-желтого крана высоко – футов в пятнадцати – над землей и что-то закрепляли на уличном фонаре. Объект был длинный и хрупкий, красный с зеленым, усеянный большими серебряными звездами. Уэллс повернулся и увидел, что дальше все фонарные столбы имеют такое же странное вытянутое украшение.
Еще один грузовой автомобиль был нагружен этими штуками, а другие рабочие украшали основания фонарей ветками омелы. Омела была не настоящая: у нее не было резкого запаха. Поддельная растительность на уличных фонарях? В какой мир он попал? Или предстоит какое-то празднество?
Тут он увидел в грузовике перевернутого картонного Святого Николая – и его осенило. Он и раньше слышал, что американцы гораздо более склонны к показухе, чем жители Англии… но украшения на улице? И все это – чтобы отпраздновать рождение бывшего рыбака с талантом к слову и философствованию? Похоже, человечество не оставило позади двенадцать рождественских дней. Ему было непонятно, как религия могла сохраниться в обществе, где прогресс зашел достаточно далеко, чтобы строить гигантские воздушные корабли. Может, она и не сохранилась. Он присмотрелся к украшениям. Они не имели религиозного характера. Возможно, они просто возвещают о приближении времени подарков и дружелюбия. Тут он вспомнил, что до Рождества еще семь недель, но потом улыбнулся – и одобрил это. Если атмосфера праздника с двенадцати дней распространилась на семь недель, это хорошо. Люди будут любезнее,