– Почему?
– Искать его надо… проверять. Но пока никому не говорить. Эта мысль и так уже витает в воздухе… Быть беде!
– Боитесь?
– Подозрительности боюсь. Каждый начнет на другого коситься, все разладится. Как в бой идти, если самим себе не верить? Нет ничего страшней всеобщей подозрительности. Я это знаю!
– И я знаю, – сказал Топорков.
– Значит, так, – начал майор, и партизаны сразу подтянулись, услышав его спокойный голос. – Противник выследил нас и даже примерно установил состав. Вероятно, предстоят бои. Попытаемся их избежать. Для этого предлагаю уйти обратно к реке и под прикрытием тумана двинуться к Гайворонским лесам… Других мнений нет?
– Никак нет, – поспешил ответить за всех Миронов.
– У вас, Гонта? – спросил Топорков, и взгляды их сошлись, как штык к штыку в фехтовальной позиции, и, кажется, даже легкий звон прошел от этого жесткого соприкосновение.
Гонта ничего не ответил, пошел к телеге.
– Ты чему радуешься, отставной старшина? – спросил Гонта, вышагивая рядом с Мироновым.
– А чего? – сказал Миронов, помахивая кнутом. – Главное – приказ четкий, задача разъяснена.
– Эх, голова… – буркнул Гонта. – Если б майор двинулся ночью, как я советовал, мы бы сейчас далеко были!
– Майор – фигура, – пояснил Миронов авторитетно. – Он начальником гарнизона был. Шутка ли! В уставе сказано: «Имеем право привлекать к ответственности военнослужащих, не проходящих службу в частях данного гарнизона, а также проводить дознания!..» Во!
– Если бы вы видели, – вмешался в разговор Беркович, – это был до войны такой красивый брюнет, такой упитанный…
– Это когда ты на него «Северным сиянием» прыскал? – спросил Гонта, щуря свой жесткий и хитрый глаз.
– Совершенно верно. Теперь он, конечно, другой человек, усталый. А смотрите – ведет! И без выстрелов, без потерь…
– Все будет, – буркнул Гонта. – Если так идти, все будет. Мы как направляемся к кочетовцам? Через Гайворонские леса. Это места сухие, чистые. Не наши, не партизанские места. А немец болота боится!
С опушки орешника, за километр, донесся глухой удар, будто гигантским вальком кто-то ударил по земле. Лошади нервно застригли ушами.
– Ну вот! Начинается, – кивнул Гонта.
– Это мина, – спокойно объяснил Миронов.
– Какая еще мина?
– Бертолет заложил. Майор распорядился.
– Черт… Нам бы тихо идти… подальше оторваться!
– Брось, Гонта. Не нам с тобой обсуждать.
– Ты, сверхсрочничек! – оборвал Миронова Гонта. – Может, я не до тонкостей разбираюсь в военном деле… но в людях – разбираюсь. – И в голосе его прозвучала уже неприкрытая угроза.
Обоз шел в глухом приречном тумане. Неслышно шел. Только звякнет время от времени металл, или хрустнет под колесом сухая валежина, или