Я набралась наглости и спросила, будет ли у меня когда-нибудь отпуск.
Он даже удивился как будто:
– А вы разве устали?
– Устала, – говорю, – и, кроме того, существует законодательство…
– Это да, это конечно… Почему бы вам не съездить на юг с мужем?.. Вот только пусть Брежнев посетит Югославию…[28] Это где-то в конце сентября… Или нет! Ведь будет же встреча в Крыму!
– С кем?
– С Вилли Брандтом[29]. Вот и поедете.
Я тут же на В. Д. наябедничала: задумал упечь.
Сказал твердо:
– Не хотите – не упекут.
(А ученых он, по-моему, недолюбливает.)
– Еще, Елена Викторовна, на что жалуетесь?
Отвечала:
– На скуку.
11 июля
Володька пришел раздраженный:
– Знай, что и кому говоришь.
Ему, оказывается, был нагоняй за то, что жена скучает. Допросили с пристрастием. Выяснили, что в театр не ходит (и жену соответственно не водит) и даже не знает, где находится Театр Ермоловой[30]. В кино мы тоже ходили последний раз месяца три назад. И ни разу вместе – в Третьяковскую галерею.
Теперь он обязан обсуждать со мной прочитанные книги и не пропустить в конце года Расула Гамзатова, чья повесть[31] появится в «Новом мире».
Мне стало очень весело. Он был такой удрученный. – Хочешь, я тебя полюблю? Только – без! (Несанкционированно!)
И полюбила.
Не все же для них.
И было ему хорошо, а мне нормально.
Я почему-то не.
Тревожный симптом[32].
16 июля
Ну вот, другим тоже попало.
Сегодня день отдыха.
Хочу в деревню.
17 июля
Бывает, хочется топнуть ногой: хватит! уходи отсюда!.. Сломать что-нибудь, разбить!.. А иногда – нежность необыкновенная. Хуже кошки. Люблю, люблю до безумия.
С другим не стала бы, не смогла бы.
С другим бы ЭТОГО не получилось[33].
21 июля
Спит. А мне не уснуть. Чувствую себя виноватой и какой-то ущербной. Не получилось. Получилось не так, как нам хотелось. Если узнают начальники, ему попадет. Но никто не узнает. Он ведь сам захотел, и я очень хотела. Без политики, экономики, международных отношений и без шпионов…[34] Очень хотела. А вышло холодно. Не так. Без ЭТОГО. «Ты разве не…» – «Нет, почему же…» Он поверил. И спит. А мне одиноко. И страшно.
24 июля
Меня хотят привлечь к исследовательской работе – в качестве консультанта. Или инструктора.
– Извините, – сказала я, – но для меня это слишком личное, разве вы не понимаете?.. Слишком личное и слишком интимное, чтобы еще кого-нибудь консультировать.
Нет, они как раз понимают. По-своему.
Обещают быть деликатными и тревожить лишь в исключительных случаях. Как в данном. А в данном случае у них набор. Формируется группа. Из девочек.
Ну