Рождение и смерть общества потребления. Борис Михайлович Соколин

темпов расширенного потребления. Казалось бы, тупик. Однако выход был найден очень быстро. В десятки раз увеличился масштаб фондового рынка, причем его рост особенно проявился в последнее десятилетие. На рубеже тысячелетий емкость фондового рынка уже составляла порядка 100 трлн. долл.. Сейчас речь идет о квадриллионе долларов, с учетом деривативов. А мировой ВВП едва превысил 70 трлн. долл. – разрыв более чем в 14 раз! На самом деле ситуация еще хуже. Дело в том, что половину ВВП составляет виртуальный сектор. Следовательно, разрыв между реальным обеспечением фондовых ценностей и их массой превышает 1500%. Это самая настоящая пирамида. Впрочем, правильнее говорить о нескольких пирамидах: финансовой, потребления, инвестиционной и т. д.

      В 1990-е годы появилось статусное потребление. Это означает, что человек, имеющий определенный должностной статус, должен одеваться в определенных магазинах, ездить на машинах определенных марок, есть в определенных ресторанах. В обществе потребления возникла новая феодальная иерархия, основной принцип построения которой сводится к следующему: должностной статус определяет характер и масштаб потребления. Общество перестало быть надстройкой над экономическим базисом. Оно перестало существовать вне своей экономической системы, а стало ее неотъемлемой и, можно сказать, подчиненной частью.

      Я хочу напомнить, что во времена феодализма статус гвардейского офицера или придворного накладывал на его носителя весьма существенные ограничения. Например, русский гвардейский офицер должен был иметь свой выезд. И никого не волновало, есть ли у него на этот выезд деньги. Нет денег – нет и статуса. Но многие переворачивали эту формулу. Большинство гвардейцев жило в долг, что рано или поздно кончалось банкротством, отставкой, но какое-то время статус удавалось сохранять. Так и сейчас, западное общество в целом и его члены в отдельности живут в долг, ибо иначе они утратят свой потребительский статус. А его утрата означает стопроцентное банкротство. Поэтому большинство строит долговую пирамиду, лишь бы поддержать и даже поднять свой статус. Новыми кредитами рассчитываются по старым долгам. Затем кредиты берутся вновь. Очевидно, что это не может не закончиться банкротством большинства и всего общества, а раз так, то и самой западной экономической системы – современного воплощения капитализма. Выходит, что основной идеологический признак или принцип капитализма в условиях расширяющейся экономики (а иной капиталистическая экономика быть не может) и сужающихся ресурсных возможностей несостоятелен. Поэтому правомерен вывод и об идеологической (я подчеркиваю это слово) несостоятельности капитализма. К. Маркс, В. Ленин, другие основоположники и теоретики социализма были правы, когда говорили об обреченности капитализма. Они ошиблись лишь в одном: его могильщик – не пролетариат. Капитализм был порожден буржуазией. По мере своего взросления и развития