– Подготовить список возможных целей для нанесения ядерного удара по территории государств – стран НАТО.
– Контроль за исполнением приказа возложить на и.о. министра обороны Шестакову А. А.
Записки неизвестного, найденные в одном из разрушенных домов в г. Саратов.
8 апреля.
На улице первый раз за всю неделю оживлённо – сегодня эвакуируют наш дом. Занятно – живём-то на южной окраине, а эвакуируют почти в последнюю очередь. Повсюду носятся вояки с рупорами – призывают жителей уезжать. А я останусь. Нет, не назло – просто терять мне на этом свете уже нечего.
Во дворе шумно – последние автобусы забирают желающих покинуть город. Куда увезут – точно не знаю, но говорят, Москва уже переполнена беженцами. Должно быть, этих отправят в Сибирь или на Дальний Восток. Бррр! Ненавижу холод. И войну эту ненавижу.
В магазинах почти не осталось продуктов – дальнобои боятся ехать в Саратов. Боятся, что достанутся неприятелю, что подстрелят, боятся всей этой суматохи. Оно и понятно – жить-то хочется! А есть тоже надо что-то: сегодня кое-где покопался на полках, нашёл кашу овсяную. Прям английский завтрак – сижу, сам себе подаю тарелку и приговариваю, совсем как Берримор: овсянка, сэр!
Танька, соседка моя, тоже осталась: детей собрала, отвезла на пункт эвакуации, а сама не пошла. Вот же дура – у неё муж в Казани, детишки, а она остаётся! Самоубиться, что ли, хочет? Хотя бабу же фиг переспоришь, а Танюху тем более. Хотя бы не так одиноко будет.
Вечером слышал взрывы – это америкосы уже подходят. Наверное, из своих танков видят и думают: что за дыра? А это, милые мои, Саратов! Красть тут особо нечего, убивать некого. Только прогуляться по проспекту Кирова и сможете – с фанфарами. Тьфу!
9 апреля.
Проснулся с утра от того, что кто-то ломился ко мне в квартиру. Я их шуганул обрезом охотничьим, ломиться и перестали. Мародёры пошли нынче наглые – не уехал ещё, а уже лезут во все щели! Ну ничего – война придёт, там и посмотрим, кто кого.
На улице никого. Тишина такая, что муху летящую слышно: затишье перед бурей, во. Где-то вдалеке грохочут своими гусеницами танки. Одинокий трамвай зашёл на очередной круг по кольцу – вёз что-то. Правда, недолго – через пару часов электричество отключили. Ну да ладно – при свечах посидим! Мы не привередливые.
Танька говорила, ночью ей кошмар снился, что их детей поймали американцы и теперь заставляют под балалайку танцевать гопак. Ну я ей и говорю: ты чё, сбрендила? Они ж на балалайке играть не умеют! А она обиделась чего-то. Ну и Бог с ней!
БТРы по нашей улице пошли – ежей ставят. Солдат видимо-невидимо, и у всех глаза печальные. Оно и понятно: такое видеть врагу не пожелаешь. Кому-то ногу прострелили, кому-то руку: ужас! С такими