Так стояли они напротив друг друга, а Том всё глубже в трясину уходил.
– Вижу, что правду говоришь, – вымолвила наконец Дева, – да что ж с тобой делать? Никто еще у меня отсрочки не просил… Так обещаешь вернуться?
– Обещаю!
– Смотри, если обманешь – вспомнишь меня и горько пожалеешь!
– Не обману! Приду… – с трудом выговорил Том, потому что по грудь уже в топь погрузился.
– Держи! – и Дева, став на колени, протянула ему свою белоснежную руку.
– У тебя же сил не хватит! Я тебя еще затяну! – испугался Том.
Снова рассыпался серебряными колокольчиками смех Болотной Девы. Схватила она Тома за руку, легонько потянула – и будто расступилась под ним трясина, отпустила его. Выбрался он на сушу, глядь – а вокруг никого. Только блуждающие огни цепочкой выстроились, словно путь указывают.
– Смотри же, не обмани! – будто ветер рядом прошуршал.
Странно было и то, что одежда на Томе совсем сухая оказалась – точно и не тонул он в трясине. Может, привиделось всё? Побрел он за огоньками и скоро смог различить в темноте знакомые приметы, а там и на тропинку свою вышел.
Пришел он домой, дал матери клюквы – и ей сразу полегчало. А на другой день сказал ей:
– Ухожу я, матушка, далеко. Может, и не свидимся больше. Благослови на дорожку!
– Что это тебе вдруг вздумалось, сынок? – встревожилась мать.
– Девушку встретил, обещал к ней вернуться.
– Что ж ты в дом ее не привел?
– Не может она из своих мест никуда уйти, вот и зовет меня. Отпускать не хотела, да поверила моему обещанию вернуться.
Поглядела на него мать пристально и говорит:
– Рубаха у тебя порвалась – дай-ка зашью!
А когда зашила – благословила и отпустила.
Идет Том по болоту, ищет то место, где накануне был, да всё не может найти. Вот уже и сумерки настали. Стал он на кочку, крикнул:
– Эй, Болотная Дева! Вот он я – вернулся, как обещал!
Огоньки стали вспыхивать там и сям, кружить. Снова, как накануне, всё стихло и песня послышалась. Глядь – и сама Болотная Дева явилась.
– Не обманул ты меня, парень. Только матушка твоя мудрей оказалась: зашила тебе в ворот рубахи заговоренный волос. Теперь, где б ты ни был, непременно домой вернешься. Нет над тобой моей власти, пока ты в этой рубахе. Теперь тебе выбирать: хочешь со мной остаться – скинь рубаху. Видишь – и я тебе не лгу. А могла бы обманом, ласками заставить тебя раздеться – был бы мой навеки. Так что решай теперь сам: быть в свите моей вечно живым огоньком – или остаться простым смертным. Только тогда уж не избавиться тебе от тоски по мне. Ни одна земная женщина не будет тебе мила. Рано или поздно придешь снова меня искать… И не найдешь.
С этими словами крепко поцеловала его Дева. И так сладок был поцелуй, что Том чуть было не решился снять рубаху и остаться с Девой навсегда. Но в этот миг встали перед ним глаза матери – тревожные, молящие. Вздохнул он, поклонился Деве и сказал:
– Благодарю, что не погубила меня. Прощай!
– Что ж, прощай