Под землей ночь условна. Один поворот большой колбы со струящимся между половинками песком – и семь стандартных часов, отведенных на сон, миновали. Щелчок выключателя – и над головой медленно разгорается большая, пыльная и чуть перекошенная лампа Эдисона. Такие штуки чумазые вокеры делают на совесть: эта лампа, говорят, светит здесь лет пятьдесят. Впрочем, нет времени наслаждаться мягким оранжевым светом.
Сегодня День Отбраковки.
Соскочив с койки, Крэйг буквально внырнул в форму, отработанными движениями зашнуровал ботинки. Пожалуй, в курсантский норматив уложился. Но сегодня не будут проверять нормативы, силу, ловкость, навыки стрельбы и рукопашного боя. Сегодня будет одна-единственная проверка. Всего лишь один тест.
Главный тест в его жизни. Отбраковка.
Никаких усилий – они все сделают сами. Останется только ждать.
– Простая формальность, – глядя в маленькое мутное зеркало на стене, сам себе сказал Крэйг. – И я войду в Ряды. Я – боевой термит. Настоящий боевой термит.
Слово ласкало слух, манило и дразнило его. Даже предстоящий тест не мог сбить хорошее настроение. Была лишь смутная тревога – но она не стоила того, чтобы обращать на нее внимание.
Вероятность положительного результата теста крайне мала. Именно потому финальный тест – всего лишь формальность, вроде инициации подростков в древних племенах. Полезная мутация выявляется еще в младенчестве – тогда и проходит предварительная Отбраковка. Отбракованные младенцы не жалуются – они еще не способны осознать ужас павшего на них выбора судьбы. На это можно посмотреть и с другой стороны: отбракованные обретают новую жизнь – жизнь боевых машин. Да и не было еще ни одной боевой машины, которая жаловалась бы на свою жизнь – мутаботы не знают другой судьбы, кроме той, что выпала на их долю.
– Сквад, подъем!
Это сержант. Иногда кажется, что он вообще не спит. И только делает вид, будто не знает, куда шастают ночью его подопечные.
Не успело умолкнуть эхо, как с грохотом посыпались с коек остальные курсанты.
– Сдохнуть можно, Крэйг! – хохотнул за спиной Гонза. – Ты опять проснулся раньше команды!
– На тридцать секунд раньше, – уточнил Крэйг, тщательно приглаживая коротко стриженные волосы. – Все в пределах устава.
Через минуту, отведенную на приведение себя в порядок, и минуту на сборы сквад в полном составе уже бежал трусцой вслед за сержантом по узкому туннелю. От школы до уровня Академии, где пройдет церемония, футов восемьсот, но до сих пор ни одному курсанту так и не довелось преодолеть это расстояние – переход на новый уровень закрыт для них до самой Отбраковки.
Жесткие, отдающие металлом окрики сержанта подчеркивают серьезность момента:
– Тверже шаг! Ровнее! В ногу!
В другой раз к командам прибавился бы прицеп из отборных армейских ругательств. Но даже мрачный, как сама тьма, Джаскин понимает, что такое