Он задумчиво почесал аккуратную седую бородку, и в его глазах появились смешинки, когда он спросил:
– Вы хотели поговорить со мной про ревень?
И стал ждать моего ответа, покусываю веточку фенхеля.
– Нет конечно. Я знаю, вы занятой человек, и не задержу вас надолго. Меня очень беспокоит мальчик, которого мне поручили учить грамоте и владению оружием. Его зовут Свифт, он сын человека, служившего раньше в Баккипе главным конюшим, Баррича. Они с отцом разошлись во мнениях по поводу Уита, и теперь мальчик называет себя Свифт Уит.
– Понятно! – Уэб кивнул. – Да, я знаю, о ком вы говорите. Парнишка частенько стоит на краю круга, когда я по вечерам рассказываю свои истории. Однако я не помню, чтобы он хотя бы раз заговорил со мной.
– Ясно. Я советовал ему не только послушать вас, но еще и поговорить. Меня беспокоит его отношение к собственной магии. И то, как он о ней рассуждает. Он не прошел никакого обучения, а его отец не одобряет Уит. Но невежество не сделало его осторожным. Как раз наоборот, он ведет себя даже слишком несдержанно и легкомысленно. Он рассказывает о своем Уите всем подряд, требуя, чтобы окружающие его признали. Я его предупредил, что, несмотря на королевский указ, многие в Баккипе продолжают с подозрительностью относиться к Уиту. Похоже, он не понимает, что закон не может заставить людей перемениться и начать думать по-новому. Мальчик подвергает себя опасности. Вскоре мне предстоит уехать с принцем, и Свифт будет предоставлен самому себе. У меня есть всего пять дней, чтобы прочистить ему мозги.
Я выдохся, и Уэб проговорил:
– Я понимаю, почему вы испытываете неловкость.
Я ожидал от него совсем не такого ответа, и несколько мгновений не знал, что сказать.
– Дело не только в том, что мальчик подвергает себя опасности, во всеуслышание твердя о своем Уите, – извиняющимся тоном сказал я. – Все гораздо серьезнее. Он открыто говорит о том, что собирается связать жизнь с каким-нибудь животным, причем очень скоро. Свифт даже попросил моей помощи, он хочет, чтобы я провел его по конюшням. Я сказал ему, что считаю такой способ неправильным, но он не желает меня слушать. Он отмахивается от меня, заявляя, что, если бы я сам обладал Уитом, я бы понял, как ему не терпится покончить со своим одиночеством. – Я постарался произнести последние слова спокойно, без раздражения.
Уэб откашлялся и печально улыбнулся:
– И в этом я вас понимаю. Очень неприятная для вас ситуация.
От его слов внутри у меня все похолодело. В них прозвучало невысказанное знание