Что же касается Ленина, то все, кто его встречал, были буквально зачарованы им. Кажется, ни о ком не писали так много, как о нем: из подобных книг можно составить библиотеку. Его с легкостью мифологизируют, боготворят, демонизируют. Для своих врагов он хладнокровный виновник массовых убийств, для сторонников – богоподобный гений; для товарищей и друзей – застенчивый, смешливый любитель детей и кошек. Склонный к выстраиванию четких фраз и использованию несколько неуклюжих метафор, он был скорее автором доступных текстов, чем искрометным художником слова. Однако его работы и выступления завораживают, даже пронзают своей поразительной плотностью и сосредоточенностью. На протяжении всей жизни Ленина его противники и соратники будут резко критиковать его за суровость избранных методов политической борьбы, бескомпромиссность и жесткость на грани безжалостности. При этом все сойдутся во мнении, что он обладал удивительной силой воли. Ленинская страсть и самопожертвование выделялись даже на фоне тех, кто посвятил жизнь политическим идеям, готовясь умереть за них.
Его отличали прежде всего обостренное чутье на политический момент и способность всегда находить выход. Луначарский отмечал, что «Ленин имеет в себе черты гениального оппортунизма, то есть такого оппортунизма, который считается с особым моментом и умеет использовать его в целях общей всегда революционной линии».
Нельзя утверждать, что Ленин никогда не ошибался. Он, однако, обладал развитым чувством того, когда и где следует подтолкнуть события, как именно и с какой силой это сделать.
В 1898 году, на следующий год после ссылки Ленина в Сибирь за революционную деятельность, марксисты объединились в Российскую социал-демократическую рабочую партию (РСДРП). В течение нескольких лет, несмотря на ссылку, Мартов и Ленин оставались близкими товарищами и друзьями. Совершенно разные по характерам (что предполагало неизбежные ссоры), они тем не менее дополняли друг друга и симпатизировали один другому. Это была пара марксистских вундеркиндов.
От Карла Маркса, какими бы ни были их различия с ним по другим положениям, идеологи РСДРП переняли установку видеть в истории череду последовательных фаз, необходимо идущих одна за другой. Такие концепции могут существенно варьироваться в деталях – Карл Маркс сам выступал против превращения своего «исторического очерка» о возникновении капитализма в историко-философскую теорию о всеобщем пути, по которому обречены идти все народы; он заявил, что это было бы для него «слишком почетно и стыдно одновременно». Тем не менее среди большинства марксистов в конце девятнадцатого века не вызывало споров то, что социализм, следующий после капитализма этап на пути к коммунизму, может возникнуть только из буржуазного порядка с его особыми политическими свободами и рабочим классом, которому предстоит взять власть в свои руки. Отсюда следовало, что самодержавная Россия,