Арон Гирш. Утерянный исток. Роман Владимирович Арефкин

чаще всего Максимилиан останавливался на ночь. В любом случае, преследователя вовсе не интересовала личная жизнь этого человека, или личная жизнь Кирилла Генриковича. Преследователь прибыл в город не так давно, и в основном, цель его прибытия была связана именно с объектом его преследований. До тех пор, пока психотерапевт оставался в неведении о том, что за ним пристально следят, преследователь чувствовал себя в выигрышном положении. Будучи в своей прежней, нормальной жизни, простым предпринимателем, занимавшимся самым что ни на есть мирным делом, Гвидо Дерковски поначалу испытывал колоссальное волнение всякий раз, когда садился на хвост Максимилиану. В свободные от преследования часы, Гвидо размышлял, что бы он сделал, если бы Максимилиан обнаружил его и сообщил в полицию. Разумеется, фактически, Гвидо не предпринимал никаких действий, и посему он мог чувствовать себя в относительной безопасности от «меча Фемиды⁹», но перспектива быть обнаруженным нависала над ним как «Дамоклов меч¹⁰», которые не подчинялся формальным законом и нормам.

      Однако с практикой пришло и осознание того, что именно тот, кто осуществляет преследование, в конечном итоге получает преимущество над объектом преследований, поскольку у него всегда имеется план действий на различные варианты развития ситуаций. Здесь для Гвидо и была главная загвоздка. У него не было конкретного плана. Гвидо примерно представлял себе, какие сведения он хотел получить, но что делать дальше, мужчина ещё не спланировал. Более того, в повседневном поведении Максимилиана уже стал заметен определённый паттерн, и Гвидо мог с некоторой степенью вероятности предугадать, куда направится мужчина в следующий раз, и как долго он пробудет на этом месте. Сегодня, так Гвидо Дерковски сказал сам себе, должен был быть последний день слежки. Мужчина полагал, что теперь, ему потребуется один-два дня для того, чтобы продумать свои дальнейшие действия. Но вот автомобиль Максимилиана не свернул на перекрёстке туда, куда он обычно сворачивал. Гвидо оказался в крайнем левом ряду, ожидая, что психотерапевт, как и обычно, с разрешительным сигналом светофора, свернёт налево. Но Максимилиан перестроился в крайний правый ряд и включил правый поворотник. Это обстоятельство застало Гвидо врасплох, он понял, что что-то могло измениться в поведении Максимилиана, равно как и то, что мужчина попросту мог решить заехать в близлежащий магазин. Тем не менее, теперь Гвидо следовало перестроиться, но находясь в крайнем левом ряду, как только он включил правый поворотник, он услышал десятки автомобильных сигналов позади себя, так другие водители отреагировали на намерения Гвидо совершать манёвр, противоречащий как правилам дорожного движения, так и здравому смыслу. Гвидо не сильно беспокоила реакция других водителей, по своему опыту он знал, как разгневанные, сигналившие невротики теряли свой запал, стоило Гвидо выйти из своего автомобиля и позволить негодующим личностям воочию оценить перспективы не морального, а физического столкновения