– Па! – совершенно растерялся я, понимая отчетливо, что во всем диалоге сквозит красной нитью одна мысль – я виноват во всем, что произошло с отцом. Впрямую мне та-кое не говорилось, но не понимать тон беседы мог только идиот. – Да я разве против, чтоб ты зарабатывал!? Я тебе еще тогда предлагал, осенью – бери деньги, склад бесплатный есть! И завози любой товар!
Отец молчал. Смотрел на меня и молчал.
– Ты ж сам не стал их в оборот пускать! – развел руками я, рассказывая ту логику событий, какую я понимал сам. – А потом мы так же вместе решили, что будет нормаль-ным, если вложим деньги в квартиру, чтоб они не пропали! Я не против, чтоб ты зараба-тывал! Ну, нужна тебе будка, пожалуйста, делай! Кто против то!? Просто ты мне об этом раньше не говорил, вот и все!
– Вот я тебе говорю! – махнул рукой отец, повернул на плите чайник, нервничая.
– Па, понятно, что говоришь! Но ты как-то это говоришь, как ультиматум… – сказал я, держа весь разговор отца глазами, тот отвел взгляд. – … но ведь можно было и заранее сказать… Просто сказать заранее…
– Заранее я не мог сказать… – невнятно буркнул отец, словно начав оправдываться. – Я решил вот… недавно!
– Ну… хорошо, – пожал плечами я. – Решил недавно… сколько ж надо на эту будку?
– Ну… – отец выключил засвистевший чайник, приготовил себе кофе, помешал лож-кой сахар и в который раз совершил известный ритуал – вынул ложку из чашки, поднес к губам, подул на ложку, облизал ее и положил на стол, аккуратно, вымеряя перпендикуляр по его краю. – Тысяч пятьдесят примерно. Я так подсчитывал…
– Пятьдесят… – в голове заработал калькулятор. – Это мы можем в квартиру отнести еще сто, да?
Отец сел на стул, закинул ногу на ногу и закивал, синхронно болтая и ногой.
– По четырнадцать это семь метров, значит… – считал я вслух. – Семь и десять и первые двадцать два – тридцать девять метров закроем. И остальные… двадцать два мне уже самому придется закрывать. Триста тысяч…
Я замолк на пару секунд, осознавая действительность, принял ее, как есть, сказал:
– Пятьдесят тыщ больше, пятьдесят меньше, какая разница – все равно платить!
– Вот и я тоже так думаю! – закивал отец, явно удовлетворившись услышанным, отпил глоток кофе, и его нога снова задвигалась в такт голове.
Волнение, возникшее внутри меня в середине беседы, к концу улеглось оконча-тельно. Я собрался уходить, повернулся вполоборота и отчего-то машинально спросил:
– Это ты с Василием этим своим собрался заниматься?
– С Василием, да, – кивнул отец, его лицо вновь приобрело легкий оттенок жесткос-ти, словно я покусился на часть его жизненного пространства. Во взгляде отца даже чи-тался легкий вызов, он добавил: «А что!?»
– Да не, ничего… Просто спросил… – мотнул головой я и ушел в свою комнату.
Я