– Ну… мать!
– Ты сказал, что поможешь нам!
– Ты вроде врал что-то про танк…
– А ты не заметил неожиданного изменения планов?
– Кент, я не успеваю за вами, я еле тащусь…
– Надо попытаться.
– Введен комендантский час. Всем немедленно вернуться в свои дома. Мятежники на свободе. Вооружены и очень опасны. Введен комендантский час. Всем немедленно вернуться в свои дома. Мятежники на свободе. Вооружены и очень опасны…
Звуки из динамиков, разносящиеся по улицам, привлекают внимание к нам, сгрудившимся в узком переулке. Несколько человек видят нас и начинают кричать. Топот сапог приближается. Начинается беспорядочная пальба.
Я тоже оглядываюсь. Мы не в жилом районе. Улица, где жил Джеймс, – неуправляемая территория с несколькими заброшенными офисами, остаток прежней жизни. Я не понимаю, почему здешние аборигены не живут в поселках, как основное население, и у меня нет времени размышлять, почему здесь попадаются представители только двух возрастных групп, почему сирот и стариков свезли, точно мусор, на нелегальную территорию, патрулируемую солдатами, которым вход сюда якобы заказан. Я боюсь ответов на собственные вопросы. На мгновение мне становится страшно за Джеймса; я на бегу оборачиваюсь и смотрю на маленькую фигурку на руках у Адама.
Мальчишка крепко, до боли, зажмурился.
Негромко ругаясь, Адам пинком выбивает первую попавшуюся дверь и кричит, чтобы мы шли внутрь.
– Ты останешься здесь, – говорит он Кенджи. – Я, наверное, с ума сошел, но оставлю с тобой Джеймса. Приглядишь за ним. Они ищут Джульетту и меня, о вас они не знают.
– А что ты собираешься делать? – спрашивает Кенджи.
– Угоню машину и вернусь за вами.
Джеймс не протестует, когда Адам опускает его на пол. Его губы совсем белые, глаза расширены, руки дрожат.
– Я вернусь за тобой, Джеймс, – повторяет Адам. – Обещаю.
Джеймс часто-часто кивает. Адам целует его в макушку – один раз, сильно и быстро, бросает на пол наши спортивные сумки и поворачивается к Кенджи:
– Если с ним что-нибудь случится, убью.
Веселость Кенджи куда-то делась, но он не хмурится. Он набирает воздух в грудь.
– Я позабочусь о нем.
– Джульетта…
Адам берет меня за руку, и мы исчезаем в лабиринте улиц.
Глава 38
Улицы забиты бегущими людьми. Мы прячем пистолеты за пояс брюк, но дикие глаза и резкие движения выдают нас. Все сторонятся, бросаются врассыпную, некоторые вскрикивают, истошно вопят, ахают, роняют вещи. Я не вижу ни одной машины. Должно быть, в этом районе почти нет транспорта.
Адам толкает меня на землю – над головой просвистела пуля. Он выбивает ближайшую дверь, и мы бежим по полуразрушенному зданию, ища другой выход, путаясь в лабиринте помещений бывшего универмага. Выстрелы и топот совсем близко. Нас ловят не меньше сотни солдат; они разбились на группы и прочесывают кварталы.
Меня они не убьют.
Я боюсь за Адама.
Я стараюсь держаться к нему как можно ближе, потому что Уорнер, уверена,