– Мы уедем еще до службы, – покачал головой лэрд. – Солнце встает рано, и если повезет, мы доберемся до Даффдура еще до заката.
Монахиня кивнула.
– Англичане пока что нас не тревожат, – сообщила она и, вынув из рукава маленький колокольчик, позвонила. Почти сразу же к ним подбежала молоденькая монахиня. – Сестра Мэри Мишель, проводи леди и ее служанку в наш странноприимный дом. А лэрду нужно идти.
– Увидимся завтра, – прошептал Дункан. – Боюсь, для брачной ночи это место не совсем подходит.
Его глаза лукаво блеснули, и Эллен невольно улыбнулась.
– Честно говоря, я об этом не думала, – солгала она.
Дункан немного помолчал.
– Скоро нам предстоит узнать друг друга лучше. Но тебе нет нужды меня бояться, – заверил он и, поцеловав ее руку, направился к ожидавшим его мужчинам.
Эллен вздохнула. Всю свою жизнь она готовилась к свадьбе с одним мужчиной, только чтобы оказаться замужем за другим. Несмотря на несколько месяцев, проведенных Эллен в Даффдуре, муж по-прежнему оставался малознакомым ей человеком. Она знала о ведении дома все, что должна знать хорошая хозяйка, но сам Дункан был для нее загадкой. Маргарет Стюарт не поощряла своих подопечных заигрывать с мужчинами, хотя большинство девушек, отданных под ее покровительство, уже познали, что такое любовь. Но Эллен была обручена с Доналдом Макнабом и оставалась ему верна, не желая погубить свою репутацию и опозорить родных. А теперь она принадлежит к семье Армстронг и будет жить на границе, а не в горах. И ее первейшая обязанность – дать мужу наследников.
Эллен уже знала, что предшествует появлению на свет ребенка. Мужчина изливает свое семя в женское чрево. Семя укореняется, и ребенок начинает расти, пока ему не приходит время появиться на свет. Все это кажется не слишком приятным, но она помнила, как другие девушки возвращались с тайных свиданий со своими возлюбленными раскрасневшиеся, блестя глазами и с мечтательным видом. Должно быть, им известно нечто такое, о чем Эллен понятия не имеет. Но что именно? Наверное, Дункан все ей расскажет. Он действительно славный человек.
Сестра Мэри Мишель повела их к маленькому каменному домику у самых ворот.
– В очаге уже разведен огонь. Скоро вам принесут ужин, – сообщила она и поспешно ушла.
– Эти монахини не слишком разговорчивы, – заметила Пейги.
– Мэгги сказала, что у них очень строгий орден, – пояснила Эллен.
Женщины вошли в дом. Здесь была только одна комната с большим очагом. Эллен добавила дров к крошечному огоньку, который, очевидно, лишь недавно занялся. Пламя поднялось едва не к потолку, но быстро опало. Постепенно в холодном, сыром помещении стало теплее.
– А тут, в чулане, тюфяки, –