Запад неизменно проявлял по отношению к России свою враждебность. Так, февральский и октябрьский перевороты 1917-го года с их либералами, большевизмом и всеми последующими эксцессами были зарождены не на русской почве и всячески приветствовались «прогрессивными» кругами Запада. Более того, «Все (революционные) движения в России зарождались под влиянием Западной Европы и носили отпечаток течений мысли, преобладавших в Европе» (князь П. А. Кропоткин).
Даже во 2-й Мировой войне с фашистской Германией кроме официальных её союзников (Финляндии, Румынии, Словакии, Хорватии, Венгрии и Италии) против СССР воевало 18 тыс. добровольцев (!) из оккупированной немцами Голландии, 12 тыс. датчан, шведов и норвежцев, 6 тыс. французов, 4 тыс. валлонов, 4 тыс. испанцев (данные генерал-майора Вермахта фон Бутлара). Гитлеровцы надёжно снабжались сырьём и вооружением Францией, Словакией, Польшей, Швецией, Голландии, Данией и даже Швейцарией, то есть Советскому Союзу фактически противостояла вся Европа.
Настоящий геноцид русских, в том числе по отношению к их истории, к культуре и языку, организованный после развала СССР в Прибалтике, на Украине, во многих странах СНГ, неизменно и самым циничным образом приветствуется поборниками «прав человека» на Западе. В самом деле, если противники чернокожих признаются на нём расистами, евреев – антисемитами, то русских – правозащитниками. Это – звенья одной цепи, результат одной многовековой политики. И здесь бесполезно взывать к правде и справедливости, пытаться достучаться до благородства и элементарной порядочности. Их просто нет.
Свидетельством принципиальной несовместимости русского и западного мира является тот факт, что как только Россия сближалась с Западом, в ней неизменно наступал упадок, нарастали беды и катаклизмы. В самом деле, хуже войны с англосаксами может быть только дружба с ними. «Враждовать с США опасно. Но дружить с США смертельно опасно» (Генри Киссинджер). Действительно, Запад постоянно пользовался русской доверчивостью, вёл против неё информационные агрессии, обманывал, грабил, унижал. Так, Н. Бердяев утверждал, что марксизм первоначально проник в Россию как «крайняя форма западничества». Он больше соответствует западной борьбе за существование, чем российской – за правду. Отсюда неудивителен плачевный итог всех этих ассимиляций, поскольку стремление привить чужие идеи на неподходящей для них почве не способно было привести к успеху. И нынешние