– А что написано на конверте?
– Отправитель – Никонов И. П., город Подольск.
– Это отец, – обрадовался я. – Из дома.
– Так ты подольский парень. И каким ветром тебя к нам в Домодедовскую райбольницу занесло?
– Понятия не имею. Последние события помню очень плохо. Но Вы прочтите, что мне пишут. Я сам это сделать не в состоянии.
– Да неудобно как-то чужие письма читать. Может, ты сам прочтешь, когда шея заживет?
– Нет, сейчас. Я Вас прошу, читайте.
– Ну ладно, слушай. Отец, значит, пишет.
«Здравствуй, сын! Пишу я тебе эти строки, чтобы объяснить, как ты оказался на больничной койке, да и все остальное, чего ты не знаешь, происшедшее после 8 – го октября.
Мы с матерью поехали в тот день купить картошки для посадки весной на нашем огороде. Конечно, речь идет не о нашей русской, а о голландской картошке, которая, как ты знаешь, дает целое ведро клубней с куста. Той, что мы сажали в этом году, оказалось недостаточно. Время нонче голодное, вот мы с матерью и решили прикупить ее еще побольше, чтобы на следующий год собрать по меньшей мере восемь мешков против пяти как в этом.
Вот мы с матерью и поехали в деревню Уткино, где, ты знаешь, живет твой крестный Иван Василич. У него свой дом и большое соток 12 приусадебное хозяйство. Короче, мы с ним списались, и он нам ответил, как это заведено у добрых людей, «приезжайте».
Выехав на дорогу, что ведет в его деревню, мы заметили, как какой-то рыжий парень подымается из оврага с пластиковым мешком и курткой очень схожей с твоей японской. Ну вот, вышел он на дорогу, увидел нашу машину и как припустит от нас что есть мочи. Мы за ним. На машине пешего человека догнать раз плюнуть. Мать – женщина осторожная, ты знаешь сам, говорит: «Не езжай за ним, ну его к ляху». А меня любопытство разобрало. Я мать не послушал, газку прибавил и за ним по проселочной дороге. Когда мы к нему чуть приблизились, то узнали. Как ты думаешь, кто он? Лешка Чотарев, твой приятель и одноклассник по школе. Я сколько раз предупреждал тебя, чтобы ты с ним не водил дружбу, да ты плевал на мои советы. А что из этого вышло, ты и сам теперь понимаешь. Не водился бы с Лешкой, не была бы шея на боку.
Продолжаю. Мы с матерью вышли из машины, спрашиваем его на всякий случай, какими судьбами он здесь и не с ним ли ты? Он отвечает, что нет, а сам нам в лицо не смотрит, и куртку, подлец, все сильнее к себе прижимает. Мать возьми да взгляни на нее повнимательней, а на вороте куртки метка ее рукой проставленная: «С. Н.» – Сережа Никонов, значит. Тут все и разъяснилось.
Я схватил его за ворот руками, спрашиваю: «Отвечай, подонок, где сын? Откуда у тебя его куртка?» Он и раскололся. Струхнул, наверно. Силенкой Бог меня не обидел, в поясе я покряжистей твоего Лешки буду. В деревне в молодости лошадей подковывал.
Бросились