Наркотик, психотропный препарат или еще что-то? Теперь не важно, что конкретно приготовила ему кареглазая красавица с черными, как нефть, волосами и манящим, гипнотизирующим до потери сознания взглядом. Помимо тела с почти бронзовой кожей Карина обладала острым умом, пожалуй, одним из лучших на всем курсе. Именно острый ум и бурная фантазия помогали делать эти безумные смеси из чудодейственных лекарственных препаратов.
Погруженный в мечты о Карине, Кай уселся на пустую кровать и, уставившись на наряженную ель, принялся опустошать очередную банку алкоголя. Разноцветные гирлянды меняли цвет, мигая в такт только им известной мелодии. Синие, красные, зеленые, желтые вспышки сменяли друг друга, то сбегая вниз, то взлетая к вершине, украшенной острым ярко-красным шпилем.
За забором редкие прохожие спешили к новогодним столам. Вот парочка, ей на вид всего лет шестнадцать, в белой куртке и кремовых сапожках, а он лет на пять старше, в дутом черном пуховике и кроссовках с толстыми оранжевыми шнурками. Девушка и парень остановились у забора и стали рыться в пакете, будто проверяя, ничего ли не забыли. Мимо с крейсерской скоростью проплывает другая парочка, этим на двоих лет сто двадцать, а то и больше. Они уже никуда не спешат, наслаждаясь обществом друг друга. Одеты хорошо, он в коричневом пальто, темно-синих вельветовых штанах и блестящих лакированных туфлях, а она в полушубке из норковых шкурок белого цвета. Парочка о чем-то беседует, с их лиц не сходят улыбки, отражая внутреннее умиротворение и радость от совместной прогулки.
Каю стало тоскливо от созерцания чужого и такого далекого счастья. Он снова уставился на припорошенную снегом елку. Мерцание ее праздничных огней завораживало и гипнотизировало, словно мелькающие за окном поезда редкие деревья, растущие вдоль дороги. Он уже машинально подносил банку к губам, не в силах оторвать взгляда от магического танца света, когда в палате раздался мужской голос:
– Дай глотнуть! – прозвучало со стороны входа в палату.
Любой другой человек подпрыгнул бы от страха и неожиданности, да и соседство с трупом могло сыграть злую шутку. Алкоголь же с таблетками уже изменили сознание, и нежданный визит даже обрадовал Кая. С нервами у докторов все в порядке, такая работа.
За три года учебы он изменился, как, впрочем, и многие учащиеся с их потока. Нет, не стал грубым характер, как и восприятие всего окружающего не претерпело ощутимых изменений, совсем нет. Просто вдруг поймал себя на мысли, что может улыбаться и играть в сочувствие. Именно играть, а не переживать. Так, например, с этим сочувствием гладил руку своей матери, когда хоронили отца, и легкой, почти воздушной улыбкой он сообщал родителям Марии, что еще есть надежда, надо молиться и ждать.
Смерть отца, слезы родителей у тельца бедной Марии, одной из пациенток больницы, которая скончалась через неделю после того