В Омске в ночь на 5/18 октября по постановлению Омского совета казачьих депутатов, объявившего большой и малый круг Сибирского казачьего войска контрреволюционными, казачьей сотней арестованы председатели большого и малого войскового круга и войсковой управы и казачий сотник; к зданию войсковой управы Советом приставлен караул («Русское слово»[64], № 237).
Кубанской войсковой казачьей радой, несмотря на протесты казаков – представителей фронта и представителей крестьян-общинников, принято постановление о выделении Кубани в самостоятельную республику, являющуюся равноправным самоуправляющимся членом федерации народов России. Право выбора в новый орган управления предоставлено исключительно казачьему и горскому населению. Закон вводится в действие немедленно, о чем доводится до сведения Временного правительства; крестьяне-общинники покинули заседание Рады (Деникин. «Очерки русской смуты»[65], т. II, с. 174–175; «Речь», № 237; «Рабочий путь», № 31 и др.).
В Оренбурге закончился происходивший с 27 сентября губернский съезд мусульман по организации мусульманского населения губернии для осуществления провозглашенной на II Всероссийском мусульманском съезде в Казани национально-культурной автономии. Избрано временное правление губернского национального совета («милли шуро») («Оренбургский казачий вестник» [66], № 73).
В связи с состоявшимся 2/15 октября на пленуме Петроградского совета Р и СД резким осуждением действий ЦИК по ликвидации ташкентских событий, президиум ЦИК опубликовал объяснения, что он руководствовался телеграммами бежавшего во время событий из Ташкента Краевого совета Р и СД и др., рисовавшими захват власти Ташкентским Советом как проявление анархии и требовавшими «немедленной присылки верных порядку войск»; решение президиума ЦИК о посылке войск в Ташкент «было направлено не против Совета, а в защиту Советов и по их требованию» («Известия ЦИК», № 189).
В Тифлисе Краевой совет солдатских депутатов Кавказской армии вынес резолюцию, категорически высказывающуюся против созыва съезда Советов («Голос солдата», № 140).
II съезд представителей Балтийского флота в Гельсингфорсе постановил обратиться по радио «к угнетенным