Пенелопа покинула основную группу. Я был ее дублером.
Согласно протоколу, это означало, что я буду участвовать в «экспедиции» вместо нее.
31
Не помню, как Пенелопа напала на меня. Я запомнил лишь выражение ее лица. До того я нафантазировал себе, что она могла влюбиться в меня, но в глазах ее была лишь лютая, раскаленная добела ненависть. Она орала, что я сделал все нарочно. Что я подставил ее. Что у меня на уме давно был подлый план и что мне такое с рук не сойдет.
Неудивительно, что я был потрясен. В том числе и тем, что она посчитала меня хитрым и подленьким типом.
Но я действительно не мог состряпать и реализовать такую невероятно гнусную схему.
А вдруг ее гнев просто-напросто выдал саму Пенелопу? Что, если она и впрямь увлеклась мной, и впоследствии эмоциональная алхимия могла превратить ненависть в любовь? Мы-то создали новую жизнь за одну ночь! Несомненно, в нашей краткосрочной связи должно иметься что-то важное и объединяющее… верно?
Пока я был погружен в бессмысленные размышления, Пенелопа пыталась убить меня голыми руками, а медики суетились вокруг, пытаясь ее скрутить. Забавно, но эта сцена служила неопровержимым свидетельством того, что я не был настолько лукав, как считала Пенелопа.
Я бы, конечно, не сумел ни сочинить, ни реализовать план по соблазнению и оплодотворению Пенелопы ради того, чтобы заменить ее в эксперименте.
Неужто она не понимала, что я был равнодушен к идеям отца? Путешествия во времени были мне ненавистны. Отец одержим ими, а вовсе не я.
Сперва я покорно согласился играть в эти игры, а потом стал готовиться и как дублер. Зачем? А затем, что я хотел быть рядом с Пенелопой.
Увы, мы с Пенелопой так и не смогли узнать друг дружку.
Зато природа не нуждается в родстве душ.
Прибежали охранники, оторвали Пенелопу от меня и вытащили из комнаты. Врачи принялись обрабатывать мои мелкие царапины ультрафиолетом. Сидя на кушетке, я уставился на настенный экран. На нем красовался круг с неровными краями и ямочкой на верхушке.
Это была клетка, которая находилась у Пенелопы в матке. Наша клетка.
32
Мы с Пенелопой сидели в отцовском кабинете. Пенелопа, используя прямолинейную медицинскую терминологию, объясняла ему, что произошло минувшей ночью. Она говорила о том, какие шаги ей следует предпринять, чтобы разрешить проблему, и почему она до сих пор остается, бесспорно, самой квалифицированной из всех претендентов.
Пенелопа тщетно пыталась убедить моего отца в том, что только она может возглавить группу первопроходцев.
Слушать, как особа, с которой ты занимался сексом, в подробностях описывает интимные детали вашей близости твоему же отцу, было чрезвычайно неприятно. Я словно превратился