Что бы читатель ощущал себя комфортнее, я постараюсь не расставаться с вами подобно индийскому пандиту, скандинавскому скальду, рассказчику…
Моя первая история об исправлении. Опыт спорит: мол, яблочко запрограммировано яблоней, генетика так сказать. Я и сам сомневаюсь, но меня несколько убаюкивает мое видение реинкарнации в мире зла. Любой пандит, наизусть помнящий “Рамаяну”, “Махабхарату”, “Бхагавату” посмеется над моей историей, может быть и я, и вы. Но как определить вкус плода и не надкусить его?
Реинкарнация
Глава 1
Еще полчаса, и скончаюсь в ломке. Я вспомнил, как в прошлый раз выкручивало потроха, пока не вколол дозу. От одного воспоминания потек холодный пот, а что будет, если не уколюсь?
В карманах пусто, а Цыган в долг даже «колес» или «травки» не даст. В руках началась легкая дрожь, значит, ломка не за горами. Еще чуток и скрючит до полусмерти, а то и того хуже.
«Ну, нет! – решил я. – Даст или не даст в долг, но дозу все равно получу!»
Я положил в карман кнопочный нож и быстро пошел к Цыгану. Время поджимало, нутро чуяло каждой клеточкой ужасный финиш, и ноги сами переходили с шага на рысцу, пытаясь опередить судьбу.
Царила глубокая ночь, и табор давно спал. Вообще-то это был не табор, а одноэтажный поселок на окраине города. В поселке жили одни цыгане, вот и прозвали его табором.
Калитка слегка скрипнула, но поселок словно вымер, даже ни одна псина не тявкнула. Я постучал в дверь, и соседский пес, вяло, видно спросонья ленился, пару раз гавкнул. На другом конце табора так же лениво брехнула другая собака.
– Какого черта!? Чтоб вы подохли! Ни днем, ни ночью нет покоя! – узнал противный раздраженный голос.
За дверью скрипело, слышалось шлепанье тапок о пол и вечное недовольство Цыгана всем на свете.
Лязгнул засов, дверь приоткрылась, показалась заспанная, всклокоченная голова.
– А-а-а, Бешеный, еще не подох? – голова узнала меня. – Чего тебе?
– Десять доз, плачу сразу баксами, – я похлопал рукой по карману, а карман не подвел, он оттопыривался, но только не от денег.
Глаза Цыгана сверкнули, он уже не спал. У меня ломка без дозы, а у Цыгана без дохода, он сатанеет, если долго нет покупателя, и оживает от одного вида денег.
– Сейчас, – дохнуло из-за порога нечищеными зубами. – Жди.
Дверь захлопнулась.
Меня начинало трясти по серьезному, и сам удивлялся, что еще замечаю прелести ночи. А ночь пела цикады сверчков, сверкала огоньками светлячков, пряно пахла травами. Покой тягучим сиропом лез в душу, но я противился слюнявой сентиментальности, ибо наверняка решил добиться своего. Разные нежности мне ни к чему, раскисать не время.
Наконец щеколда опять звонко тявкнула, Цыган освободил дверную цепочку и теперь стоял в грязной майке наполовину прикрывающей толстое волосатое брюхо и в черных, чуть ли не по колено, трусах.
– Вот десять доз, – он протянул пакет. – Деньги давай.
Вдруг он прижал пакет к груди, видно, даже в лунном свете, но удалось разглядеть страшный подвох во мне.
Уж и не знаю, что ему померещилось, но он отступил за спасительный порог и схватился за дверь.
«Вот гадюка! Сейчас уйдет с наркотой!» – пронеслось в голове, а еще представил свои муки, если останусь на бобах.
Лишь вообразил пик «ломки», а она уже начиналась, то уже ни о чем не думал. Рука сама залезла в карман и вылетела с ножиком. Острое лезвие послушно выскользнуло из рукоятки и впилось в жирное брюхо.
– У-у-у!!! – несся жуткий рев в ночи, он мигом разбил хрустальную идиллию спящего поселка.
Собаки табора истошно заходились в лае, по-звериному рычали, а в домах зажигался свет.
Я больше не мог терпеть крик Цыгана и полоснул его по горлу.
Цыган смолк, только хрипел и булькал кровавыми пузырями, но мне было не до его боли, когда своя ломка пришла в гости.
Я рванул из рук Цыгана пакет и припустил по взбудораженному поселку.
Цыган, хоть помирал, но как расстаться с имуществом, сделал последний шаг за мной и рухнул на крыльцо.
Я бежал к спасительному скверу между табором и городом, а за мной гудело цыганское племя.
Глава 2
В сквере стало так муторно, что на все страхи погони плевал. Что значит погоня, когда смерть сжимает сердце в костлявой ладошке. Хоть бы сдавила как надо и отправила в преисподнюю, не на небеса, конечно. Так нет, садистка, отпускает, когда совсем теряю сознание, но не дает очухаться, как опять сердце в тисках.
Вот и свалился под кустом. Сам не знаю, как ввел инъекцию – полегчало, даже весело стало и легко на